Разведены и непредсказуемы
Шрифт:
– Постойте, но разве вот вы лично ненавидите мужчин? — изумился Никита.
– Я — нет, а за остальных не поручусь. За те полтора месяца, что я здесь проработала, я успела на многое насмотреться, поверьте — если эти дамы захотят, они вас заклюют, и перышка от вас не оставят.
– Но как они еще не раскусили вас? Вы же совершенно на них не похожи!
– Не знаю, — вздохнула Ника. — Может быть, и раскусили, да только еще повода не было придраться. Работу свою я выполняю на совесть, против них не выступаю, никому свою точку зрения не навязываю, да и вообще по большей части помалкиваю в тряпочку, что всех устраивает. Впрочем, если только кто-нибудь из них прознает о вашем визите ко мне, думаю, все изменится в одночасье и я стану такой же парией, как и вы.
– Не бойтесь, я никому
– Ну, будем надеяться, — грустно улыбнулась Ника. — Честно говоря, не хочется снова заниматься поисками работы, ведь только-только все складываться начало…
– Простите, а можно один личный вопрос? Впрочем, если не хотите — так и скажите, я не обижусь.
– Спрашивайте! — разрешила Ника.
– А почему вы развелись?
– Можете смеяться, но я до сих пор не знаю точного ответа на этот вопрос, хотя задавала его себе — и не раз. Ну а формальный повод — у мужа появилась другая женщина, я стала ему мешать, и он попросил меня, так сказать, «с вещами на выход». Я не сочла нужным протестовать. Считаю, что пытаться сохранить семью в такой ситуации — все равно что штопать рваный презерватив, уж простите за грубость.
– Именно поэтому вы и стали работать в редакции? Заодно решили и опыта поднабраться?
– Ну да, хотя сказать, что все годы брака я лодырничала и ни о чем, кроме как о борщах и котлетах, не помышляла, тоже было бы неверным. Видите ли, мой бывший муж — тоже журналист, как и я, и мы предпочитали с ним работать в тандеме. Он обожал носиться по интервью, организовывать встречи, общаться с пресс-секретарями. Ну а я, сидя дома, делала всю техническую работу, от расшифровок до готовых статей, и в люди выходила, только если ожидалось что-то реально интересное для меня. Все эти массовые тусовки и бег с одной презентации на другую меня несколько утомляют.
– А почему вы не продолжили заниматься тем же самым и после развода, если это было так удобно для вас обоих? Отношения отношениями, но бизнес есть бизнес, — не удержался от провокационного вопроса Никита.
– Не люблю, когда человек задирает нос и присваивает себе мои заслуги, — коротко, но емко ответила Ника и замолчала.
– Извините, кажется, я задел ваше больное место? — встревожился Никита.
– Ничего, просто буквально за минуту до вашего прихода я общалась с бывшим мужем и в сотый раз объясняла ему, что в силах устроить свою жизнь сама. А парень, похоже, никак не может понять, что развод именно то и означает, что развод, и ему не стоит лезть ко мне со своими советами.
Ника и Никита синхронно поднесли чашки к губам и отхлебнули, на секунду задумавшись каждый о своем.
– Что ж, с клубом разбитых женских сердец мы более-менее разобрались, — нарочито бодро начал Никита. — Значит, вы считаете, у меня никаких шансов поладить с вашими коллегами?
Ника отрицательно покачала головой.
– Понимаете, они ведь все равно найдут, чем вас задеть и как вас подставить. Зинаида уже видела себя в кресле главного редактора, а тут вдруг ни с того ни с сего в нем оказались вы. Не удивлюсь, если в самое ближайшее время она провернет что-нибудь этакое, чтобы опозорить вас перед хозяевами журнала и одновременно выслужиться самой.
– Не выйдет, — усмехнулся Никита, представив себе невероятную картинку — Зинаиду, наушничающую на него отцу или дяде Серафиму.
– Ну, я не была бы в этом столь уверена, — осторожно заметила Ника. — Она действительно опасный противник, и ее не стоит сбрасывать со счетов.
– Может быть, все-таки уволить ее, пока не поздно, как считаете?
– Не уверена, что это поможет. Боюсь, остальные только еще сильнее озлобятся на вас за это, и о нормальной работе можно будет забыть. Не то чтобы они ее так любили — тут, скорее, дело принципа. И ее увольнение будет для всех отличным поводом вас ненавидеть.
– Вы не возражаете, если я буду откровенен с вами? Так вот, я бы с превеликим удовольствием разогнал всю вашу разведенную шайку-лейку, если бы не одно обстоятельство.
– И какое же?
– Я совершенно ничего не знаю о мебели и интерьерах, — признался Никита. — Всю свою журналистскую жизнь я писал статьи о кино, встречался с режиссерами и актерами,
– Ну это-то как раз поправимо, — рассудила Ника, чертя ногтем замысловатые узоры на салфетке. — Не все так страшно, как кажется. Для начала нужно понять, что хотят от этого журнала его новые хозяева.
– Как мне сообщили, им нужно нечто вроде регулярно выходящего иллюстрированного каталога их продукции, который можно было бы вручать для ознакомления клиентам компании и посетителям выставок.
– Уже что-то, — ободрила его Ника. — Идем дальше. Если это некий каталог, то он подразумевает минимум текста и максимум фотографий, правильно?
– Не совсем так, — затряс головой Никита. — Они отдельно сделали упор на то, что это должен быть именно журнал со статьями, аналитическими обзорами и прочей журнальной начинкой, чтобы его можно было не только посмотреть, но и почитать. Они хотят позиционировать «Очарование роскоши» как элитный журнал для тонких знатоков и ценителей прекрасного. Одного визуального ряда будет мало.
– Тоже неплохо! В любом случае нам нужен человек, досконально разбирающийся в мебельных коллекциях, которыми промышляют господа Воронцовы. Лучше всего, если это будет старший менеджер по сбыту или кто-нибудь в этом роде. Поговорите с ним, пусть он расскажет вам все о своем бизнесе. Потом договоритесь об экскурсии по складу для всей редакции. Мы должны видеть, с чем работаем и о чем пишем. Если это мебель в стиле ретро, мы можем готовить статьи про те исторические периоды, к которым относится, допустим, этот письменный стол или вон то бюро. Причем это могут быть некие исторические анекдоты, связанные с мебелью. Например, у фаворитки такого-то короля в самый ответственный момент подломилась ножка кровати… — и так далее. Вариантов масса. Если ничего подходящего не найдется, такие истории можно и сочинить. Создать под них отдельный раздел «проза», да и все дела. Для интервью и аналитики лучше всего приглашать экспертов и антикваров. И нам хорошо, и им реклама. Что еще? Ах да, но это сугубо мое личное мнение как будущего читателя! Если мне просто покажут картинку с кучей мебели, пусть даже роскошной донельзя, я в итоге быстро заскучаю и отброшу журнал в сторону. А вот если мне продемонстрируют именно готовый интерьер, да еще и в процессе его разработки и установки, я обязательно прочту все от корки до корки. Такой, знаете ли, «Квартирный вопрос», только для богатых. Клиент хотел это, фирма предложила то-то и то-то, в итоге сошлись на таком-то варианте, после ремонта и установки комната — или бальный зал, что там у них? — стала выглядеть так-то. Так, что еще можно сюда запихать? Ну, статьи по истории мебели как таковой. Когда появились первые стулья, в чем разница между средневековыми кроватями и теми, на которых мы спим сейчас…
– Помедленней, пожалуйста, я записываю!
Услышав знаменитую фразу из «Кавказской пленницы», Ника запнулась, решив было, что над ней подшучивают, но с огромным удивлением увидела, что Никита достал из кармана блокнот и что-то быстро-быстро в нем строчит.
– Так, разговор с менеджером, экскурсия, исторические анекдоты, интерьеры в сборке-разборке, история мебели… Еще что-нибудь? — Никита с уважением посмотрел на собеседницу, непринужденно фонтанирующую идеями для нового журнала.
– Ну разве что юмор на последних страницах и портрет звезд сцены и экрана в интерьерах от господ Воронцовых. Плюс их ахи-вздохи о том, как им уютно сидится и валяется на этом вот скромном диванчике за сто штук зелени. Чистая рекламная заказуха, но она того стоит. Впрочем, тут многое в бюджет упирается, можем и не потянуть поначалу. Опять же многое зависит от регулярности выхода журнала и количества полос. Раз в месяц — это одно, а раз в два месяца — уже совсем другое.