Разведка - это не игра. Мемуары советского резидента Кента.
Шрифт:
Совершенно неожиданно для меня в один из дней вместе с французским полковником у моего стола в пансионате оказался незнакомый мужчина, на вид довольно молодой, 30–35 лет. Французский полковник представил его как офицера королевской гвардии Дании, приехавшего также по служебным делам в Бельгию. Порядок представления и сказанное о вновь прибывшем меня крайне поразили. Неужели мой частый собеседник догадался, что я знаю, что он полковник французской армии?
Наши встречи не прерывались, продолжались беседы, иногда носящие для меня, «молодого южноамериканца», весьма поучительный характер. Встречи не ограничивались только салоном пансионата, но продолжались и в ночных клубах не только за рюмкой крепкого напитка, но и за бокалом шампанского во время выступлений довольно
Интересными были высказывания датчанина. По его мнению, война в Европе была неизбежной. Дания в этом случае была отнюдь не в лучшем положении, чем Бельгия. Окружение короля отдавало себе отчет в том, что в случае начала войны Дания будет, безусловно, сразу же оккупирована. Вопрос заключается только в том, кто кого опередит – Германия Великобританию или Великобритания Германию. Эта маленькая страна не может остаться вне войны, хотя сама не собирается принимать участие на чьей-либо стороне.
Француз и датчанин, казалось, меня не стеснялись при обмене мнениями по вопросам, носящим довольно своеобразный характер и, быть может, даже не подлежащим разглашению.
Так, однажды я услышал и такое мнение. Обстановка в Европе, отношения между отдельными государствами приняли настолько необъяснимый характер, что даже трудно определить причины подобного явления. В разговоре об этом однажды был поставлен вопрос: как следует расценивать германо-датское соглашение от 31 марта 1939 г., в соответствии с которым Германия приняла на себя обязательство о ненападении на Данию? Тут же последовал ответ: а разве какое-либо обязательство, принятое на себя, Германия выполняла? Даже такой важный документ, как Версальский мирный договор, нарушался Германией еще до прихода к власти Гитлера, а тем более после этого. Для многих простых граждан становилось ясно, что предпринимает Германия, готовясь к новой войне. Однако у многих складывалось такое впечатление, что правительства ряда стран не хотят допускать, чтобы их военные разведки говорили правду о Германии вообще и о планах Гитлера в частности. Мои собеседники даже дошли до того, что не побоялись выразить очень заинтересовавшую меня мысль. Они подчеркнули, что им известны случаи, что когда какой-либо военный разведчик докладывал о росте вооружения Германии, о совершенствовании ее военной боевой техники, то он мог рассчитывать только на неприятности для себя. По непонятным причинам, в чьих-то интересах, широко пытались распространить слухи, что у Германии ничего нет, что ее танки изготовлены для парадов чуть ли не из картона или фанеры вместо настоящей хорошей брони.
Французский полковник, немного посмеиваясь, поведал небольшую смешную историю.
По его словам, Шарль де Голль, из очень знатной семьи, окончив Сан Сир, стал танкистом. Он командовал танковым полком в департаменте Мец, главнокомандующим которого являлся генерал Анри Оноре Жиро. И вот полковник Шарль де Голль осмелился, пожалуй, первым в военной истории, написать книгу о роли танковых соединений в будущей войне, определив в значительной степени их решающую роль в битвах. Изданная небольшим тиражом во Франции, книга не пользовалась успехом и, больше того, вызвала значительную критику со стороны крупных военачальников. Вскоре аналогичная книга появилась в Германии. Ее автором был генерал Гейнц Вильгельм Гудериан. Только после этого, по словам полковника, стали считаться с мнением автора французской книги полковника Шарля де Голля. Рассказчик добавил, что в Испании, как со стороны мятежников и итало-германских интервентов, так и со стороны республиканской армии, танки уже показали свое военное значение. Более подробного мнения об отношении французского полковника к национально-революционной войне в Испании я не услышал.
Вполне естественно, что и на этот раз обо всем услышанном от этих двух военных я незамедлительно доложил Отто.
Время шло быстро; к моему сожалению, эти два интересных для меня собеседника покинули пансионат и Бельгию. Однако разговоры о возможной будущей войне не прекращались в разных компаниях, в которых мне пришлось бывать.
Однажды Эллен, Ивонн и ван дер Стеген предложили мне
Естественно, я поинтересовался, какова будет охота, каких зверей хотят подстрелить и в каких целях. Полученный мною ответ был очень веселым:
– Охотиться будем на диких коз, установим рекордсмена, подстрелившего большее число этих зверюшек, а затем устроим в одном из ресторанов обед, попробуем, у кого подстреленная козочка вкуснее!
До этого я никогда еще не бывал на охоте, а поэтому не мог себе представить даже, как можно подстрелить дикую козочку. Однако отказываться от такой привлекательной компании было неудобно. Я дал согласие принять участие, но предупредил, что у меня нет охотничьего ружья. Ван дер Стеген успокоил меня, пообещав захватить его для меня. В установленное время я явился на место сбора, и мы отправились в Кноке.
Вскоре к участникам охоты присоединился еще один, уже не очень молодой, мужчина, который сразу же обратил на себя мое внимание. Он был в штатском, прибыл на шикарной легковой машине с шофером, одетым в принятую в обществе для них форму. Я не мог точно определить марку машины. Мне показалось, что это лимузин марки «крайслер». Во всяком случае, это была очень дорогая даже по тому времени машина.
Эллен представила его мне по фамилии де Стартер. Сразу стало ясно, что это был человек, привычный в компании, собравшейся на охоту. Я не знал, являлась ли прибывшая с ним женщина, очень милая на вид, его женой или просто знакомой. Да это и не было столь важно. Большее внимание приехавший уделял Ивонн, что не очень нравилось ван дер Стегену. Все мужчины и женщины имели охотничьи ружья. При вручении в соответствии с обещанием ван дер Стегена мне ружья я рассмеялся и предложил установить некоторую очередность. По высказанному мною мнению, кто-то один всегда должен оставаться на месте сбора и готовить закуски, чтобы все могли после трудов праведных перекусить и выпить кофе из привезенных термосов и… рюмашку вина или коньяка.
Зная, что я не умею охотиться и все равно, безусловно, не смогу подстрелить дичь, предложил, поскольку я первый раз включился в эту компанию, чтобы именно я стал первым «слугой». Все, громко рассмеявшись, согласились с моим предложением.
Вскоре все веселой компанией, размахивая ружьями, покинули меня. Подготовив закуски, нарезав булки, разложив предусмотрительно привезенные Ивонн тарелки, ножи и вилки, расставив чашки и, конечно, рюмки, приготовив бутерброды (сандвичи) и разложив некоторые рыбные и мясные консервы, я стал спокойно ждать возвращения «охотников», читая свежие бельгийские, французские и немецкие газеты.
Издали слышались выстрелы, но сказать, что это были выстрелы наших охотников, никто, конечно, с уверенностью сказать не мог. На границе с Нидерландами всегда собиралось немало жаждущих поохотиться людей. Все знали, что именно здесь водится много диких коз. После некоторого затишья явно стал приближаться веселый смех и послышались голоса, один из которых, безусловно, принадлежал Ивонн. Действительно, вскоре я смог убедиться, что «друзья» направлялись к месту нашей стоянки, где уже было расстелено покрывало с разложенными приборами и яствами.
Охотники принесли с собой две туши диких коз. Смех и громкие разговоры раздавались вокруг самой большой туши. «Королевой» и победительницей охоты оказалась Ивонн. Ей достались рога лучшей жертвы.
Проголодавшиеся охотники с энтузиазмом набросились на все, что я приготовил для них. Они особенно удивились, что на одной из тарелок лежали сандвичи со следами (!), именно следами черной икры и гусиной печенки. Дело в том, что привез их именно я, купив в магазине, несмотря на очень высокую цену. Кофе был тоже быстро выпит. Потом сопровождаемый часто поднимаемыми рюмками, постепенно набирая силу, завязался разговор на разные темы.