Разведка особого назначения (1939-1945)
Шрифт:
В начале 1944 г. в Южной Атлантике американскими военными кораблями были перехвачены еще четыре судна противника, направлявшиеся в свои порты. После этого Дениц решил прекратить попытки прорыва блокады с помощью надводных судов. В тот момент англичане контролировали Бискайский залив, а американцы — Южную Атлантику очень внимательно, но сомнительно, чтобы таких катастрофических для противника результатов можно было достигнуть без разведки особого назначения. Для прорыва блокады немцам пришлось выделять подводные лодки, произведя на некоторых из них специальное дооборудование
Прорвать блокаду пытались не одни немцы. В январе 1941 г. пяти норвежским торговым судам удалось проскользнуть из Гётеборга (Швеция) и добраться до Англии. Их подвиг захотели повторить в апреле 1942 г. еще десять судов, но немцы были начеку, и, несмотря на знание нами диспозиции их морских и воздушных патрулей, только два торговых
96
Флаг английского торгового флота.
Эти операции под кодовым названием «Лунный свет» отдаленно напоминали проделки Джеймса Бонда, чему почти не приходится удивляться, если учесть, что первоначальные планы Бинней, Ян Флеминг и Деннинг обсуждали за обедом в Лондоне на квартире у Биннея. Успех всего дела зависел от точных метеорологических прогнозов и от своевременного поступления данных разведки о позиции немецких морских патрулей и конвоев в Скагерраке. Благодаря шифру ГИДРА у Деннинга обычно была возможность сообщать данные разведки, и несколько операций в самый последний момент или даже после выхода канонерок в море были отменены после получения предупреждений ОРЦ о движении противника. В благодарность за успешный рейс капитаны канонерок, прорвавшихся сквозь блокаду, как бы случайно, оставляли иногда в ОРЦ бутылку шведской водки.
Таким же образом забрасывались и агенты с моря в Норвегию и Францию. Да, в сущности, все операции быстроходных прибрежных средств союзников зависели от информации Деннинга и его экспертов. Но отнюдь не только разведка особого назначения давала точную информацию о движении патрульных кораблей противника и его конвоев, а также о протраленных фарватерах, которыми они пользовались. В основе оценок Деннинга лежал постоянный и терпеливый анализ многих различных обрывочных сведений, неделями и месяцами стекавшихся в ОРЦ. Фоторазведка, визуальные наблюдения пилотов с самолетов Берегового командования, донесения с торпедных катеров и миноносцев, случайное донесение агента, содержащее ключевую информацию, захваченная карта, протокол допроса военнопленного — вот те частицы мозаики, из которой создавалась цельная картина. Она простиралась от Нордкапа вдоль норвежского побережья к Скагерраку и через Бельты (Большого и Малого) в Балтийское море, затем вдоль побережья Нидерландов через Ла-Манш к о-ву Уэссан, а оттуда — к франко-испанской границе. Постепенно выработалась и примерная последовательность действий: движение немецкого миноносца, проход конвоя или патрульного судна противника, траление фарватера и воздушная активность в том или ином месте являлись для экспертов Деннинга сигналом тревоги. За этим следовали молниеносные действия Бомбардировочного, Истребительного и Берегового командований ВВС или действия, предпринимавшиеся из Розайта, Нора, Дувра и Портсмута.
Об этой стороне деятельности ОРЦ почти не осталось записей. Наибольшая часть информации передавалась командующим и начальникам штабов, либо начальникам разведки военно-морских командований от Скапа-Флоу до Плимута, либо офицерам связи ВМС при Бомбардировочном и Береговом командованиях. По мере возрастания наших возможностей удары по прибрежному судоходству противника производились по кратковременному уведомлению, а их отмена или прекращение происходили из-за неблагоприятных погодных условий или из-за изменений, обнаруженных в планах немцев. Для рейда в Сен-Назер, как и при всех других операциях, требовавших предварительного планирования, данные разведки необходимо было получить на ранней стадии. Они состояли из точной оценки ВМС немцев, с которыми, вероятно, пришлось бы иметь дело, детальной информации о протраленных фарватерах и минных полях и точного знания сигналов, которые будут переданы немецкому патрульному судну в день операции. Но обстоятельства во время рейда сложились так удачно, что это судно вышло в море ночью и стало отвечать на световые сигналы, подававшиеся ему с берега. Это позволило коммандеру Райдеру выиграть драгоценные минуты в момент опасного
Действия ОРЦ были менее успешными во время операции в Дьеппе, когда встреча судна с его неожиданным конвоем всполошила оборону немцев ранее обусловленною часа «Н». Не могла гарантировать удачу и хорошая работа разведки. В конце 1943 г., например, ОРЦ предупредил командующего в Плимуте, что прорывавшееся сквозь блокаду судно «Мюнстерланд» движется из Бискайского Залива по направлению к Ла-Маншу. На переходе между Брестом и Шербуром его должны были сопровождать пять Ла-Манш к о-ву Уэссан, а оттуда — к франко-испанской границе. Постепенно выработалась и примерная последовательность действий: движение немецкого миноносца, проход конвоя или патрульного судна противника, траление фарватера и воздушная активность в том или ином месте являлись для экспертов Деннинга сигналом тревоги. За этим следовали молниеносные действия Бомбардировочного, Истребительного и Берегового командований ВВС или действия, предпринимавшиеся из Розайта, Нора, Дувра и Портсмута.
Об этой стороне деятельности ОРЦ почти не осталось записей. Наибольшая часть информации передавалась командующим и начальникам штабов, либо начальникам разведки военно-морских командований от Скапа-Флоу до Плимута, либо офицерам связи ВМС при Бомбардировочном и Береговом командованиях. По мере возрастания наших возможностей удары по прибрежному судоходству противника производились по кратковременному уведомлению, а их отмена или прекращение происходили из-за неблагоприятных погодных условий или из-за изменений, обнаруженных в планах немцев. Для рейда в Сен-Назер, как и при всех других операциях, требовавших предварительного планирования, данные разведки необходимо было получить на ранней стадии. Они состояли из точной оценки ВМС немцев, с которыми, вероятно, пришлось бы иметь дело, детальной информации о протраленных фарватерах и минных полях и точного знания сигналов, которые будут переданы немецкому патрульному судну в день операции. Но обстоятельства во время рейда сложились так удачно, что это судно вышло в море ночью и стало отвечать на световые сигналы, подававшиеся ему с берега Это позволило коммандеру Райдеру выиграть драгоценные минуты в момент опасного прохода через рукав реки.
Действия ОРЦ были менее успешными во время операции в Дьеппе, когда встреча судна с его неожиданным конвоем всполошила оборону немцев ранее обусловленною часа «Н». Не могла гарантировать удачу и хорошая работа разведки. В конце 1943 г., например, ОРЦ предупредил командующего в Плимуте, что прорывавшееся сквозь блокаду судно «Мюнстерланд» движется из Бискайского Залива по направлению к Ла-Маншу. На переходе между Брестом и Шербуром его должны были сопровождать пять немецких миноносцев. Для перехвата этого судна командующий вышел на легком крейсере «Чарибдис» с двумя большими эскадренными миноносцами и шестью миноносцами типа «Хант». На этот раз повезло немцам: «Чарибдис» был потоплен.
Вопреки таким превратностям судьбы общий баланс сил в тот момент определенно складывался в пользу англичан. Движение немецких кораблей и судов в Бискайском заливе и Ла-Манше становилось все более затруднительным, хотя полностью оно так и не прекратилось. Успехи англичан объяснялись в равной мере как возросшей наступательной морской и воздушной мощью, так и хорошо поставленной разведкой. Сам факт поступления надежных разведсведений побуждал руководящие инстанции выделять необходимые силы. С каждым разом, когда прогнозы ОРЦ сбывались, доверие к ним и запросы на них возрастали.
Отсюда могла возникнуть мысль, что для перемены профессии был самый неподходящий момент. Однако в некоторых кругах все еще так и не примирились с мыслью, что кадровый морской офицер мог действительно лучше служить своей стране, находясь в разведывательном управлении, а не на корабле в море. Годфри верил в пригодность офицеров финансовой службы для работы в разведке, и во многом из-за него состоялось назначение Клементса, Фенлея и Гаррисона [97] . Не учел он, по-видимому, только одного: стремления начальника финансового управления и дальше относиться к работе в РУ ВМС скорее как к недостатку, чем как к положительному факту в интересах дальнейшей карьеры специалиста по административно-финансовым вопросам. Тот, кто возвращался к этой работе позднее, чем через два года, вообще считался неподходящим для нее.
97
Справедливости ради надо сказать, что дело так не выглядело. Деннинг впоследствии стал начальником разведывательного управления и после создания министерства обороны был назначен первым заместителем начальника штаба обороны в звании вице-адмирала.