Развилка

Сахаров Василий Иванович

С фронтом более-менее понятно. Немцы потеряли Москву, но зато захватили Сталинград и Астрахань. А затем почти везде наступило временное затишье. Идут бои местного значения на подступах к Ленинграду, вдоль Волги и в Азербайджане, где немецкие и турецкие войска при поддержке казаков и кавказских легионов пытаются добить остатки шести советских армий. В сводках проскальзывают названия населенных пунктов: Хаммас, Куба, Нуха, Евлах, Тертер, Сабирабад. Но где это я представлял слабо. Понятно только, что основная цель для немцев и турок - Баку.

А вот в ДКС изменений много и постоянно что-то происходило.

Немцы окончательно передали

управление Доном, Кубанью и Ставропольем правительству Доно-Кавказского Союза, которое, конечно, отчитывается перед Имперским министерством оккупированных восточных территорий о том, что делает, но с каждым днем ведет себя все более уверенно и независимо. Заводы и фабрики, как оставались под немцами, так и остаются. Зато удалось договориться о размещении наших заказов на местных и союзных предприятиях. В частности, в Турции, Румынии, Италии, Сербии и Венгрии. Что из этого получится, каков будет итог и где брать деньги на закупку оборудования, вооружения и боеприпасов, не понятно. Но это лучше, чем сидеть и ждать у моря погоды. Если союзники дадут что-то по кредитной линии или в обмен на продовольствие, мы не откажемся.

Что немаловажно, с обретением независимости, пусть даже ограниченной, Доно-Кавказский Союз вывел своих граждан из-под юрисдикции оккупационных властей, а затем договорился с немцами о том, что наши люди не будут угоняться в Германию на работы. Есть Украина, Белоруссия и Центральная Россия, а нас трогать не надо, и немцы это приняли. Особенно после того как во Львове, Минске и Киеве прошли массовые акции неповиновения, которые вылились в вооруженное сопротивление оккупантам. Достоверных сведений об этом нет, но по слухам на подавление восстаний немцы были вынуждены отвлечь несколько дивизий и Альфред Розенберг решил пересмотреть политику по отношению к местному населению.

Финансы и документы. Скоро у нас появятся свои паспорта и денежные знаки. Конкурс объявлен, и правительство рассматривает проекты. Что-то выберут и решат. Может быть, к лету управятся, и я начну получать жалованье в южных рублях, доно-кавказских гривнах или северокавказских тугриках. Немецкие рейхсмарки, конечно, надежнее. Но свое есть свое. Хотя я прекрасно понимаю, что наши дензнаки ничем кроме честного слова Петра Николаевича Краснова и его министров пока не обеспечены. Золотого запаса нет, зато есть земля и люди. Вот это наше главное богатство.

Законы. Тут все просто и одновременно с этим сложно. Просто, потому что ДКС начинает жить по законам, которые были приняты Всевеликим Войском Донским и Кубанской Радой в период Гражданской войны. Ничего придумывать не надо, берется самое лучшее и распространяется по селам, станицам и городам. А сложность в том, что не всегда и не везде эти законы исполняются. Слишком большая территория, слишком мало опытных управленцев и чиновников, слишком велика инертность людей, привыкших жить при советской власти, и слишком много тех, кто не верит в жизнеспособность Союза. А раз не верит, значит, ждет большевиков или готовится к побегу на запад. Одни саботируют все указания сверху и вредят, а другие набивают собственные карманы. Но это временно. Порядок будет установлен, я в этом уверен.

Вооруженные силы. Вот этим мы можем гордиться. Сто вторая Донская казачья бригада Кононова, которому помимо казаков подчинили часть калмыцких добровольческих отрядов, под Сталинградом. Первая Кавказская казачья дивизия в Азербайджане, а ее тыловые подразделения под

Пятигорском. Первая казачья кавалерийская дивизия три дня назад прибыла в Ростов и находится на отдыхе. А 1-я Кубанская казачья дивизия, Отдельная бригада ОСНАЗ, 1-я и 2-я Сводно-казачьи пешие бригады заканчивают формирование. Благо, есть постоянный приток добровольцев из местных жителей, из РОА и с Украины. С авиацией, речными и морскими флотилиями, батальонами ШУПО и ШУМА, без особых изменений. О чем еще стоит упомянуть? Вспомнил! Валентин Беринг сформировал казачью парашютно-десантную роту, и получил от немцев снаряжение, а так же два транспортных "юнкерса" и один "дорнье". Но этого мало и он считает, что необходим полноценный батальон десантников, который будет иметь свой аэродром и собственную авиацию, не только транспортную, но и эскадрилью прикрытия...

Во дворе послышался шум. Кто-то пришел. И, прогнав посторонние мысли, я приблизился к главному входу. Дом у нас старый, на высоком фундаменте, а над дверью узкое окошечко и виден весь двор.

Свои. Возле дома под светом лампы стоял Тихоновский, а за его спиной еще один человек.

Открыв дверь, я впустил гостей и узнал того, кто пришел с моим начальником. Это был Иван Сергеевич, преподаватель из школы урядников, который передавал мне привет от дядьки Кондрата.

Мы прошли в дом, и Тихоновский представил гостя:

– Знакомься, это Иван Сергеевич Алейник.

Преподаватель усмехнулся и кивнул Тихоновскому:

– Мы с Андреем знакомы.

– Вот как?
– немного удивился он и посмотрел на меня.

– Школа урядников, - пояснил я.

– Хорошо, быстрее найдете общий язык.

– Найдем, - мы с Алейником ответили одновременно.

Снова Тихоновский обратился ко мне:

– Как у тебя дела?

– На личном фронте порядок. По службе тоже. Вчера группа вернулась с тренировок, казаки отдыхают.

– Добро. Я уезжаю, меня посылают на Кубань. А твоим непосредственным начальником становится Иван Сергеевич.

Не могу сказать, что меня это обрадовало. Привык к Тихоновскому, а новый начальник, хоть и знакомая личность, но я его знал плохо. Впрочем, это неважно. Все мы люди, все мы человеки, разберемся, что к чему.

50.

Москва. 20.03.1943.

Заместитель командующего Западным фронтом генерал-лейтенант Андрей Андреевич Власов нервничал. Его срочно вызвали в Москву, к товарищу Сталину, который недавно вернулся в столицу. Волю хозяина следовало выполнять без промедления, и генерал Власов вылетел в Москву на самолете У-2. Под крылом проносились поля и леса, разграбленные и сожженные дотла деревушки, забитые колоннами солдат размытые весенние дороги и речушки. Самолет быстро приближался к одному из полевых московских аэродромов, а генерал прокручивал в голове свою жизнь и пытался понять, зачем он понадобился хозяину.

Андрею Андреевичу сорок два года. Он родился в селе Ломакино, Нижегородской губернии. Из бедной крестьянской семьи. Собирался стать священником и учился в духовной семинарии. Но началась Гражданская война и в 1919 году, окончив четырехмесячные командирские курсы, он был назначен на должность командира взвода и отправился на Южный фронт. Служил во 2-й Донской стрелковой дивизии. Воевал с беляками и казаками на Северном Кавказе, а потом в Таврии, добивал Врангеля и давил махновцев, вчерашних союзников советской власти, которые стали врагами.