Развилка
Шрифт:
— Я уже ухожу. Только вот получу свое назад.
— А что тебе нужно? — Лекс напрягся еще сильнее. Окна на улицу распахнулись, и в комнате появилась Азалина.
— Власть разумеется. — Она стояла рядом со своим вторым сыном. Ее лицо не выражало никаких эмоций. Ярко красные губы, черные, как и у Литара глаза, длинные золотистые волосы. Черное платье до пола. Оно настолько пропитано магией, что я без труда замечаю ленты магии тьмы. У-у-у! Влипли мы. — И девчонка твоя ему приглянулась.
— Держись от Лили подальше, мама! — Прорычал Лекс.
— Ну, вот теперь я чувствую твою злобу. Признай, что ты один из нас. Твоя сущность скоро раскроется. —
— Однажды отец сказал мне одну важную мысль. Звучало это примерно так: «Каждый, получивший наследие таэрх сам решает каким он станет. Кровь здесь ни при чем». Лучше вам уйти.
— Мы еще встретимся. — Прошипел Лексу почти брат, и они с матерью растворились в воздухе.
— Кто-нибудь мне объяснит, что это было? — Ошарашено поинтересовался Гор.
— Я же говорила, что случится что-то плохое. — Буркнула я.
— Давайте не будем омрачать праздник мыслями о моей возможно кровожадной натуре. — Усмехнулся Лекс.
Я поежилась. Он никогда раньше не был таким холодным. Почти без эмоциональным. Лекс посмотрел на меня. Поймал мой встревоженный взгляд. Он закрыл глаза. Вокруг него взметнулась тьма. Он тяжело задышал. Все в зале застыли, боясь сказать хоть что-нибудь. Я же не могла этого так оставить. Я чувствовала, как он сгорал, сгорал изнутри от переизбытка негативной энергии. Ему было больно. Я глубоко вдохнула, выдохнула и… вошла во тьму. Тьма сгустилась, окружая меня. Я закусила губу, чтобы не закричать. Я разделяла теперь его боль. Он открыл глаза, вспыхнувшие на мгновение ярко голубым огнем.
— Уходи. — Шепнул он и нахмурился от боли.
— Я не могу позволить тебе сгореть.
От всего окружающего мира нас отделяла тьма. Вдруг она перестала быть такой густой и я почувствовала, что мне больше не причиняет боли его тьма. В голове мелькнула мысль. Что противоположно тьме? Свет. Какая стихия ближе всего к свету? Огонь. Я должна гореть. Гореть огнем. Я закрыла глаза, и вокруг меня взметнулось пламя. Я подошла к принцу в плотную и обняла его за шею, положив голову к нему на грудь. Его руки легли ко мне на талию. Так мы и стояли, обнявшись, когда вдруг огонь и тьма не превратились в два цветка. Огонь в огненную фиалку, а тьма в черную лилию. Лекс осторожно вплел лилию мне в волосы. Я взяла в руки фиалку и сделала из нее колечко, надев его на палец Лексу. Он хмыкнул.
— Вы понимаете, что значит ваше горение?! — Спросила нас… императрица, появившаяся неизвестно откуда. Мы отрицательно покачали головами. — Вы теперь части одного пламени [20] !
— Хм. Занятно. — Заметил Лекс все так же, не отпуская моей талии.
— Это значит, что вы теперь связаны. Навсегда. — Императрица с нажимом произнесла последнее слово.
— Поздравляю вас с таким знаменательным событием. — Произнес Рэй, каким-то чудом оказавшийся около нас с Лексом. — Вот тебе подарок, Лили.
20
в их религии упоминается о том, что у некоторых людей есть только один идеально подходящий для него человек. Это и называется «части одного пламени», но оказывается теперь, что чтобы ими стать двое должны пройти через боль друг друга
Мне протянули огромную коробку. Я прищурила глаза. Рэй хмыкнул. Я взяла коробку, раскрыла ее и… из нее выглянула мордочка маленькой белой лисички с большими ушами и фиолетовой радужкой.
— Рэй, это же…
— Лисица Фенек. — Подтвердил мое предположение Рэй. — Она еще маленькая.
— Клево, клево, клево! Рэй, спасибо!
Я взяла маленькое чудо в руки. Лисенок смешно зевнул и потерся о мою руку мордочкой.
— У вас до праздника есть еще три часа. Пока можете быть свободны. — Сообщил нам отец.
— Пойдемте комнату откроем!
— Как лисичку-то назовешь? — Спросил меня брат.
— Лима.
— А почему? — Нахмурился он.
— Это значит: лиса — моя.
— А ты уверена, что это девочка? — Вопросил Марк. Тут вмешался Рэй.
— Я уверен. — Мы все засмеялись.
Мы отправились в самую загадочную и полную тайн комнату замка всей компанией: Лина и Гор, Марк и Лисси, Рэй, Лекс и я с маленьким сопящим лисенком на руках. Мой дневник нес в руках Лекс, чтобы у Марка не было соблазна в него заглянуть. Хотя этот, на первый взгляд довольно милый, наследник сам был довольно пристрастен. Мы дошли до входа в одну из башен. Рэй резко дернул дверь на себя и та со скрипом отворилась. Вверх уходила длинная винтовая лестница из белого мрамора. Все почему-то застыли и не решались войти. Я тяжело вздохнула, погладила приоткрывшую один глаз Лиму и начала подниматься наверх.
Вдруг Лекс подхватил меня на руки и понес вверх по лестнице. Сзади послышался дружный смешок. Я потерлась щекой об его белую рубашку. Лима довольно фыркнула и через несколько минут снова спокойно засопела. Лестница показалась мне очень короткой. Когда Лекс поставил меня на ноги, я едва сдержала разочарованный вздох. Честно говоря, я не смотрела на то, как поднимаются мои друзья, наслаждаясь объятиями принца. Каюсь. Грешна. Готова извиниться на свое недостойное поведение. Но это если только меня на таком поведении кто-то поймает!
Пока мы дожидались наверху наших друзей, я разглядывала стены. Они были построены из серого камня и выглядели холодными и массивными. Ребята добирались до нас довольно долго. Они выглядели довольно измотанными, тяжело дышали. Лекс же даже не запыхался, а ведь ему было тяжелее остальных. Горжусь им! Рэй подал мне ключ и оперся о стену башни. Я хмыкнула. Дверь выглядела тяжеленькой: сама из темного дерева, с ручками петлями из какого-то черного метала. Только бы не скрипела! Я вставила ключ в замочную скважину и повернула его. Дверь отворилась с тихим щелчком. Я потянула ее на себя.
Как ни странно дверь только выглядела тяжелой. На самом же деле открыть ее мне не стоило никаких усилий.
Мы всей толпой ввалились в комнату. Все сразу же плюхнулись на пол. Я же осталась стоять. Впрочем, как и Лекс, совершенно спокойно разглядывающий комнату. Я тоже огляделась. Комната выглядела довольно мило: светлые стены и потолок, на окне светлая кремового цвета тюль, на полу — паркет, а на стене… мои фотографии?! Фотографии были сделаны под старину. Я начала их разглядывать. Вот я на цветочном поле сижу в каком-то платье и читаю книгу. Я вспомнила! Меня тогда еще Лекс рисовал! Так, а на следующей что? На второй фотографии я на своем первом балу. Я выгляжу немного неуклюжим и слегка смущенным подростком. На третьей фотографии я сидела на подоконнике. Как раз в тот самый день, когда Марк из армии вернулся и Лекса с собой привез. Дальше следовала фотография, на которой я… нет, мы с принцем горим! Что?! Когда родители успели?! Они что совсем за меня не волновались? Или они сами…