Развод по-русски
Шрифт:
Проснулась я, лежа на небольшой, но довольно чистой кровати. В комнате никого не было, так что я спокойно повалялась еще какое-то время. Но не успела я сесть, как в комнату вошел Князь. Он одарил меня хмурым взглядом и прошел к небольшому столику у окна.
– Уже пришла в себя, - буркнул он. – Это хорошо. Сейчас поешь, и двинемся дальше.
– Сколько я была в отключке? – Я не узнала свой голос. Настолько хриплым он был.
– Часа два не больше, - гот достал из голенища высокого сапога нож и стал его рассматривать.
–
– Я проверял тебя, - безразлично произнес Князь Дьявольской пустоши.
– В смысле? – нахмурилась.
– По моим расчетам, ты должна была отойти, дав им умереть.
– Ты больной? – взвизгнула.
– Возможно, - собеседник повел плечами.
– Я не оправдала твоих надежд? – прищурилась.
– Знаешь, что странно? – он оторвался от созерцания ножа и посмотрел мне в глаза.
– Что?
– Не оправдала.
В трактире после моего пробуждения мы провели еще примерно полтора часа. Мне дали возможность принять ванну и привести себя в порядок. И на том, как говорится, спасибо. Князь, после нашего короткого разговора вышел из комнаты, и увидела я его только, когда мы выходили из трактира в сторону Краснограда. До которого, слава богу, было уже не так далеко.
Ванна, к слову сказать, представляла собой деревянную лохань с горячей водой. Ее в комнату притащили два коренастых мужичка. Перед уходом предупредили, что вернуться через полчаса и, дождавшись моего утвердительного кивка, вышли в коридор.
Вместе с лоханью мне принесли небольшой кусок мыла и чистое полотенце. И я была этому несказанно рада, так как сил на ворожбу у меня уже не было. Даже двухчасовой сон мои силы не восстановил.
Запихнув свое ослабшее тело в горячую воду, я довольно мурлыкнула. Как же давно я в последний раз спокойно принимала ванну! К помывке головы я отнеслась особенно основательно. Все-таки состояние моих волос на данный момент обещало желать лучшего. Расчески, само собой, у меня не имелось, она осталась лежать в спортивной сумке, которая лежит сейчас на пыльном полу в небольшом деревянном домике, в моем мире. Но, кажется, у кровати, на тумбочке лежал какой-то старенький гребень…
Я вылезла из лохани и прошла к кровати, рядом с которой стояла невысокая тумбочка. И правда, на ней лежал небольшой гребешок с парой отломанных зубчиков. Схватив его, я снова поплелась в сторону лохани. Далее я минут пять отмывала гребень. Кто знает, кто в последний раз им пользовался. Я по натуре человек не брезгливый, но тут уж… решила поосторожничать.
Надевать свои потрепанные вещи на чистое тело не очень хотелось, но деваться было некуда. И не успела я натянуть свитер, как в комнату, без стука, ввалились двое мужчин и сразу утащили лохань с подостывшей водой. Как вовремя я, оказывается, одеваться стала. А то предстать
С такими не очень радужными мыслями я и спускалась по лестнице, ведущей на первый этаж. Комната, кстати, в которой я проснулась, была на втором этаже. Выйдя в небольшой зал с деревянными столиками, за несколькими из которых сидели постояльцы, я почти сразу наткнулась на хмурый взгляд темно-зеленых глаз. Он стоял у дальнего окна и подпирал плечом выпирающую раму. На его лице застыла маска безразличия ко всем и вся. Но стоило ему задержать на мне взгляд, как он тут же отстранился от рамы и направился в мою сторону.
– Готова? – сухо спросил гот.
– Вроде как… - не очень уверенно произнесла в ответ.
– Тогда пошли, - он ухватил меня за руку и повел на выход из трактира.
– Я хочу есть! – возмущенно пискнула, когда мы оказались во дворе.
Константин тяжело вздохнул и достал из внутреннего кармана черной дорожной куртки небольшой сверток. Я благодарно его приняла и, высвободив из цепких пальцев Князя свой локоть, приступила к трапезе. Она, кстати, состояла из хлеба с довольно приличными кусками мяса сверху.
– Князь, - подала я голос, когда все три бутерброда оказались во мне и мужчина протягивал мне флягу с водой, - почему ты так ко мне относишься? Тебе, кажется, совсем безразлично, доживу я до Краснограда или нет. И молния эта…
Договорить мне Кощей не дал. Хмыкнув, он стал пояснять.
– Молния могла тебя убить, да. Но в моих силах ее ослабить. Если бы ты отошла и позволила ей достигнуть цели, то эти случайные жертвы, вполне вероятно, умерли бы.
– Ты хотел убить ни в чем не повинных…
– Один из них, - скучающим голосом прервал меня гот, - избил до полусмерти свою жену. Та после этого потеряла ребенка. А второй… в общем его стоит держать подальше от детей…
– Откуда ты это знаешь? – ошарашено спросила.
– Мне подчас видно то, чего ты никогда не увидишь, - продолжил мужчина. – Ты позволила им выжить, но сама чуть было не лишилась жизни. И ради чего? Ради садиста и насильника?
– Ты это сейчас про себя? – ляпнула, не подумав.
Но душить меня никто не стал. И я вздохнула с облегчением.
– Пойми, - Константин сорвал травинку и, сунув ее в рот, стал в задумчивости пожевывать кончик, - иногда даже зло во благо. Вот ты считаешь меня убийцей, насильником, кем еще…
– Тираном, деспотом, идиотом… - стала перечислять.
– Хватит! – деспот нахмурил брови. – Это твой выбор так считать. И переубеждать тебя я не собираюсь. Ты сама, триста лет назад произнесла клятву, смыслом которой было то, чтобы после последней битвы в живых остался кто-то один.
– А иначе? – проснулось во мне дремавшее до этого любопытство. – Разве нельзя вообще не драться?