Развод по-темному, или Попаданка познакомится с мужем
Шрифт:
Из долго молчал, потом горько улыбнулся.
– Это достойное наказание за мою ошибку. Лучше и придумать было нельзя.
– Я не хотела этого. Оказаться здесь и стать ею.
– Я понимаю. И только поэтому я все еще не вызвал магконтроль. Но мне хочется. Ее нет! Ее – нет! А вы стоите и смотрите на меня ее глазами, говорите ее голосом, говорите то, что она мне говорила, когда мы… Но вы – не она! Она мертва, моя Эльзи. Моя нежная Эльзи мертва… Я почувствовал, я действительно почувствовал. Я просто не хотел принимать.
– Она жива! – в отчаянии выкрикнула я и чуть тише, понимая, как выглядит со стороны мой вопль,
– Верю, но в этом мире ее больше нет. Это мало чем отличается от смерти. Прекратим дискуссию. Мне больно говорить об этом с вами. Я обманулся и обманул. Достойная партия, мисс Фламер.
– Браво. Наконец-то ты освободишься от этой прохиндейки.
Раздавшийся голос был до отвратительного знаком. Мы с Извером ошеломленно посмотрели наверх. Леди Даркести с видом триумфатора царственно спускалась по лестнице, чуть касаясь перила изящной рукой в черной перчатке. Перья в седеющих волосах покачивались, на губах леди играла победная улыбка. Но эта змея не была бы змеей, если бы, пошипев, не цапнула, впиваясь ядовитыми зубами поглубже.
– Если тебе благородство или еще не остывшая постель мешает вызвать магконтроль, я вполне могу сделать это сама.
– Как давно вы здесь, ма… леди?
– Достаточно давно, чтобы услышать все ее откровения.
Глава 3
Леди спустилась. Леди была довольна тем, что происходит, и так же довольна собой.
– Догадаться, куда ты помчался, дорогой сын, было не сложно, а отправить следом Сифир еще проще. Сифир,аппиэ, – скомандовала Филисет и на ее чуть отставленную руку, проявляясь в воздухе, уселся темно-синий дрозд. – Я даже не особенно торопилась, поняв, кто с тобой в экипаже. Ты всегда питал нездоровое физическое влечение к этой гаремной игрушке, так что я просто дала тебе время удовлетворить свои потребности. Сифир,делизе.
– Кор…
Но Изверу и приказывать бы не пришлось. Ворон сшиб скворца еще до того, как прозвучали слова повеления. Он прижал оглушенную птицу к полу, наступив лапой на крыло и придавил клювом за горло. Вестник, получивший приказ, продолжал трепыхаться.
– Никакого магконтроля, – сказал мужчина.
– Из, она убила Эльзбет, – напомнила Филисет.
– Ты ее терпеть не могла, сама мне призналась, и сонное зелье сам ей дала разве нет? – язвительно поинтересовался Извер.
– Факта преступления это не отрицает.
– Факта твоих преступлений это тоже не отрицает. Ты держишь свой ядовитый язык за зубами, дорогая матушка, а мисс Фламер не станет выдвигать обвинение в покушении на жизнь и здоровье. В противном случае магконтроль заберет не только ее, но и вас. И дело будет очень громким. Можете мне поверить.
– Изи! Как ты можешь!?
– Я? Еще как могу. Это еще не все. Вы добровольно покинете Даркести-холл и уедете в обитель к светлым сестрам. Иначе обвинения будут выдвинуты и с моей стороны тоже. Лиза, – он посмотрел на меня чужим холодным взглядом. Там, под этой коркой льда, он прятал свою боль, а она плясала вокруг него призрачными серыми языками, огненно красными по краю и обжигающе острыми. – Можете взять экипаж леди Филисет, чтобы добраться до Остерна. Стойте. Там холодно, а вы без пальто.
– И вам, магиус Даркести.
Я взяла пальто, которое он бросил на кресло, надела, едва не утонув. Кончики пальцев едва выглядывали из рукавов. Тепло тела давно покинуло ткань, остался только запах. Скоро и его не будет. Можно было отказаться, но это выглядело бы глупо, да и бессмысленно. У меня и так все внутри выстыло, хоть снаружи не будет сквозить.
И я бы просто ушла. Молча. Но язва Филисет, забыв, что я – не Эльзбет, обозвала на прощание гулящей стервой, и я показала зубы.
– Знаете, мне чисто по-женски вас жаль, – сказала я, обернувшись. – Всю жизнь любить другого мужчину, родить от него ребенка, причем очень удачно, после смерти мужа, и так, что никто не счел мальчика бастардом. Стать свободной от обязательств и узнать, что возлюбленный не собирался уходить от жены, потому что это… Хм, дайте-ка припомнить?.. По отношению к ней, это будет верхом подлости. Так Алмартен Хант ответил вам, когда бедняжка Эльзбет случайно застала вас с ним в компрометирующей позе? Вы, не зная, что она, обездвиженная вашим заклятьем, слышит вас, угрожали расправой, если вдруг пойдут слухи о том, что Из и Из – единокровные братья. Что произошло, леди Даркести? Слухи все же пошли, и вы тотчас решили, что виной тому Эльзбет? Да даже если и так. Снова угрожали ей, снова поили сонной дрянью, от которой можно сойти с ума? Поэтому она на суде сказала, что виновата?
– Хватит.
Меня прервал Извер, поскольку Филисет, бледная, с нервным румянцем, пятнами покрывшим шею, потеряла дар речи.
– Действительно. Куда уж больше. Спасибо за пальто.
Теперь моя очередь была шествовать с победной улыбкой на устах, но победителем я себя не чувствовала. Этим двоим есть что обсудить, а я – сама по себе.
Четверка вороных в богатой сбруе, лакированный экипаж с гербом на дверце. Ворон пронесся над плечом, задев краем крыла по лицу и уселся на крышу.
– Кыш, – сказала я ему, но Кор меня проигнорировал. Я пожала плечами, сообщила вознице, что мне нужно в Остерн и села.
Ехали не быстро. Прошло часа два, может больше. Стемнело. Ворон иногда скреб когтями по крыше, напоминая о себе, но внутрь не лез. По обеим сторонам тянулись унылые голые деревья, и я перестала смотреть в окно. Выглянула только когда колеса застучали по мостовой и в салон набились блики от фонарей. Когда проезжали площадь, я постучала в стенку и экипаж остановился.
Я ввалилась в сдобный магазинчик и рухнула за столик. Териза всплеснула руками, но не стала ничего спрашивать. Быстро что-то смешала и принесла в маленькой чашке.
– Залпом, – велела она. – И спать. Все остальное – завтра.
Я сделала, как она сказала. Напиток обжег небо и на миг сделалось теплее. Завтра так завтра.
Поднялась к себе, достала из комода мешочек с закатом, выняла гладкий шар, сжала в ладонях, подбросила и в темной комнате разлились прохладные розоватые сумерки. Горько пахло морем, на лице оседали брызги. Соленые. Заходящее солнце тонуло за горизонтом, плавилось, как шарик мороженого в сиропе. Первые звезды росой усеивали темную часть неба, а ветер был теплый, похожий на его руки. Вот ты какой, последний закат ноября над заливом Грейсальт. С него все началось. Пусть им и закончится.