Развод по-темному, или Попаданка познакомится с мужем

Вересень Мара

Солнце село, краски померкли. В окно подсвечивало фонарем с улицы. По полу протянулись кривые размазанные тени от ветвей растущего поодаль дерева, одна тень была похожа на нахохлившегося ворона.

Я вытерла лицо рукавом, прямо в пальто, как и сидела, откинулась на подушку и закрыла глаза.

Часть 14. Завтра.

– Господи, Лиз… Ну и вид. Соберись, умойся и… Фу… Запашок от тебя. Ого! Ты это в одно рыло? Ну ты, мать, сильна. А что за праздник со слезами на глазах? День независимости?

Чей? Твой? Вот же… А я говорила, такие мужики всегда спросом пользуются. Пока ты там карьерные вершины покоряешь, может найтись та, что покорит его банально через желудок и койку.

– И как? Быстро покорился? Сначала койка была или желудок?

– Он сказал? Мужик. А я все никак не решалась. Что делать будешь?

– Сволочь. Оба вы сволочи. Столько врать… Будешь уходить – ключ оставь и передай пока еще нашему общему мужу, что на развод я уже подала. Отсужу квартиру, сделаю новую прическу… У меня все будет по-новому. Может не прямо завтра, но будет.

Глава 1

Желаемое “завтра” случилось не быстро, но я почти уже до него добралась. Териза так и не стала меня ни о чем спрашивать, за что ей огромное спасибо, и мне кажется, он догадалась о том, кто я. Не то что я подменная душа, а что бывшая леди Даркести, потому что я два дня не высовывала носа никуда, просила ее сообщить Блейзу, что болею, а эти два дня у пекарни появлялся экипаж с гербами на дверцах и стоял поодаль, но все равно так, чтобы можно было заметить. Кто был внутри, Из или его маменька – неясно, я в равной степени не стала бы говорить с обоими, но если бы это был Извер и он вышел, вряд ли бы удержалась от “хотя бы краем глаза посмотреть”. Хотя бы издали.

Жалела ли я о том, что я провела с ним ночь и утро? Как о любой другой глупости, сделанной под влиянием момента. Я могла отказаться от близости. Не думаю, что он стал бы настаивать, но я поступила иначе. Что уж теперь. Да, это было не слишком честно и даже слишком нечестно сначала любить его, а потом признаваться, но тогда бы у меня не было этой восхитительной ночи и чудесного утра.

Так случается, что несколько встреч намертво привязывают тебя к кому-то почти незнакомому вопреки всему и в первую очередь – вопреки голосу разума. Сердце всегда громче. Будь то обида, боль или любовь.

Когда я вернулась к работе, управляющий ни словом не намекнул на отсутствие, я подло пожалела, что не пролодырничала еще денек и под это дело выпросила себе дополнительный выходной к положенному и надбавку за вредность.

– Вы очень вредная, Лиза. Но разве за это полагается доплачивать?

– Смешно вышло, господин Ульв. Только вы меня прекрасно поняли, не отпирайтесь. Лучше ежемесячно. На разовую выплату тоже согласна. В размере штрафа, который вы бы получили за несоблюдение безопасности хранения магических составов.

Блейз сокрушенно вздохнул. Лишние траты навевали на него уныние, как на любое живущее своим трудом существо, но он сказал, что поговорит с леди Хант. О небольшом ежемесячном поощрении. Выплата

в размере штрафа, даже единовременная, внушала благоговейный ужас. Мне с моими скромными запросами можно было бы полгода в потолок плевать. Взамен с меня взяли обещание украсить лавку к грядущему празднику смены года, до которого было еще больше месяца.

Поздняя осень сдалась. Подмораживало. Даже снег иногда сыпал. Очень мелкий, как труха, просеянная сквозь мешок с мукой. И тут же таял. А потом однажды ночью выпал и остался. Пришлось тратиться на ботинки и теплое пальто с капюшоном. В этом мне помог счет, который я открыла в банке и куда скапливалось пособие, оставленное мною совсем уж на черный день. В моем случае – на холодный.

О празднике я читала в атласе. Полезная оказалась книжка. там были не только карты, но и раздел с обычаями королевств. В каждом из семи смену года праздновали по своему. В Остерне это были три дня гуляний. Первый день – Лунный, второй – день Маленького солнца и третий – Большого. на центральной площади украшали огромное пихтовое дерево и оно радовало горожан сначала серебряными шарами и огоньками, затем золотыми и в третий день – ярко-алыми. Было принято дарить подарки и шутливо стегать друг дружку пихтовыми ветками с магической имитацией снега, якобы отгоняя неудачи и все дурное, что привязалось за прошедший год. А отказываться от подарков было нельзя, плохая примета. И обязательно нужно было впустить в дом гостя, особенно на третий день, если такой явился.

Я не относила себя к остернцам в полной мере, потому считала, что имею полное право не открывать, если пожелаю. А Кор и так пролезет, если ему приспичит. Уже пролезал, после того, как я два дня игнорировала его представления за окном. Те самые два дня, когда устроила себе внеплановые выходные. Утром третьего, когда на работу собиралась. Влетел призраком сквозь стену и нахохлившись сидел на стойке с платьями всем своим видом демонстрируя, как он на меня обижен за пренебрежение его бесценной особой.

В отместку порадовал меня новостями с границы, где с приходом холодов тарки сбиваются в стаи по пять-десять особей и нападают на уединенные хутора и пограничные патрули. И если патрульным, среди которых обязательно есть маги есть, что противопоставить тварям, тоже обладающим особой звериной магией, то многим хуторянам – нет.

Он и позже меня навещал. В комнату больше не лез, привязывался по дороге на работу или прошмыгивал внутрь магазина с одним из покупателей, а то и внаглую вместе со мной, потом прятался по углам, а я делала вид, что совершенно не в курсе, что он рядом.

Блейз повадился бегать на обеды в пекарню, тогда как я – наоборот. Подозреваю, господин Ульв внял моим вдохновляющим речам и принялся за ухаживания всерьез, поскольку в меню у Теризы иногда случались острые пирожки, пикантные пирожки и соленые крендельки. Очарованная мисс Конти путала специи или сыпала в тесто соль вместо сахара. Рассказала ей про сухое соленое печенье и соломку. Пряные травы она сама придумала добавить, и в ассортименте пекарни появились “эзахельские лакомства”, подаваемые с крепким сладким черным чаем или ореховым квасом.