Развод. Ты предал нашу семью
Шрифт:
Выворачивается, отступает и смотрит на меня исподлобья. Это было ожидаемо. Он и в хорошие дни избегает маминых навязчивых обнимашек.
— Ты как обычно…
— Первый шок прошел, — подхватываю чашку со столика и подношу ко рту, — ядом плеваться больше не разрешаю.
Сжимает кулаки и тяжело дышит.
— И стены бить тоже не разрешаю. Во-первых, разбудишь брата и сестру, во-вторых, не хочу еще и ремонтом заморачиваться. Мне лень. Давай на пробежку и кулаки почеши о сосенки.
— Почему ты такая?
—
— Сбежать одной? — Арс возмущенно выдыхает.
— А что?— сердито щурюсь я.
Его эгоизм даже мысли не допускает, что мама может устать от милых деток-конфеток.
— Но я понимаю, что никто мне ту сбежать не позволит, — с наигранной печалью вздыхаю я. — Тот же Марк обязательно спалит, что я собираю чемодан, а Алёнка в машину заползет.
Раздувает ноздри и не думает улыбаться. А затем разворачивается и шагает к лестнице. Я за ним бесшумной тенью.
Внизу он переодевается, обувается и оглядывается, когда я шепчу:
— Шапку не забудь. Холодно.
С горящими глазами, что обращены на меня, натягивает на голову серую шапку мелкой вязки.
Он ловит сейчас когнитивный диссонанс.
У папы будет ребенок на стороне. И это, можно сказать, трагедия, а мама не рыдает и еше про шапки говорит, как и в любой другой холодный вечер.
Это вообще как?
Разве можно без скандала, драк, насилия и ненависти прожить новость о том, что папа оказался козлом?
— И я тебя отпускаю только на пробежку, — делаю новый глоток. — По обычному маршруту. Не вернешься, я возьму Алёнку и Марка, и мы поедем искать тебя по всему району.
Да, сейчас я нагло манипулирую старшим сыном, напоминая ему, что у него есть брат и сестричка, которые в случае его ночного бунтарства испугаются его побега.
— И мы тебя найдем, Арс, — шепотом и с угрозой добавляю я.
— Да блин, — фыркает он и выскакивает на улицу.
А я в комнату Аленки. Ее окна выходят на “парадную” часть дома, а не на сад.
И Глеб верен своим привычкам.
Перед пробежками он всегда разминается и разогревается. Сейчас он, конечно, немного затянул с зарядкой, но я подозреваю специально. Ждал Арса, который выходит на улицу, встает в стороне и начинает делать боковые наклоны. Очень злые и напряженные наклоны.
По щеке ползет предательская слеза, которая смогла проскользнуть через мою оборону.
— Мам, — сонно ворчит Алёнка, — это ты?
— Да, милая, — сажусь на кровать и целую ее в теплый лоб. — Это я.
— Мне плохой сон приснился, — переворачивается на бок, сует ладошки под голову и закрывает глаза, — а еще…
— Что?
— Ругать не будешь?
— Не
— Я, — вытаскивает телефон и протягивает его мне, — переписываюсь…
— С кем?
— Я не знаю, — шепчет Алёнка. — Она сама первой написала. Дружить хотела. Ничего такого, мам… Три дня назад написала. Надо было сразу сказать, да? Но там, правда, ничего такого. Привет и как дела…
Глава 17. Ты тут?
— Я хотела раньше сказать, — тихо оправдывается Аленка. — Ты же всегда просила не скрывать ничего.
— Тише, моя хорошая, — касаюсь ее головы. — Не переживай.
— Вот сон приснился, что… что надо сказать, — тяжело вздыхает.
У моей малышки сработало предчувствие? Аленка садится, тянется к телефону, чтобы его разблокировать. Находит среди разноцветных иконок значок социальной сети, в которой она зарегистрировалась с моего разрешения и с обещанием не сидеть в ней круглыми сутками.
Я, конечно, могла запретить, но тогда бы Аленка ушла в подполье. Оно мне надо? Закрылась бы и все равно зарегистрировалась под вымышленным именем, ведь все подружки уже там.
И надо сказать, что у Аленки дики интерес к своему аккаунту быстро угас. Так, иногда пишет умные для ее возраста мысли, делится короткими видео из сети с отрывками из мультфильмов, сериалов. Ничего пугающего и запрещенного.
Ее страничка у меня в закладках, и я иногда ее просматриваю. Самой однажды хотелось создать аккаунт и прийти пообщаться с дочуркой под ее постами, но это, как сказал бы Арс, было бы кринжово.
— Вот, — открывает мессенджер в боковом меню.
На аватарке какая-то непонятная мультяшная девочка с большими глазами на пол-лица.
Тутси Путси.
— Тутси Путси? — спрашиваю Аленку, которая пожимает плечами и приваливается ко мне.
Я ее приобнимаю и хмурюсь на экран. Действительно, ничего такого подозрительного на первый взгляд. Привет, как дела, и мастерский уклон от вопроса Аленки “кто ты”.
Тутси Путси: Я просто гуляла по страничкам. Увидела тебя. Классная фотография. Это ты с мамой и папой?
А Аленка ей отвечает: Как тебя зовут.
Тутси Путси: Потом скажу.
Аленка: Скажи сейчас.
Тутси Путси: У тебя много друзей? У меня нет.
И грустный смайлик со слезами.
Аленка: Как тебя зовут?
Перевожу взгляд на Аленку, и та слабо улыбается. В моей дочери много упрямства, и я сейчас я горжусь тем, что она не отступила от своего желания, как зовут Тутси Путси.
Судя по переписке Тутси Путси отступила на сутки и пришла на следующий день.
Тутси Путси: Привет, да, я должна сказать свое имя. А то как-то невежливо.