Развод. Уйти от неверного
Шрифт:
— Что с тобой стало, — отец кривится, осматривая меня с головы до ног.
Выгляжу я и правда плохо. Смотреть на себя в зеркало — страшно, потому что там — постаревшая на несколько лет измученная женщина. И это далеко не из-за залегших под глазами теней, хотя они, конечно, никому не придают элегантности.
— Все-таки, стоило ограничиться одной беременностью, — продолжает отец.
— И я рада тебя видеть, папа.
Не то, чтобы я ожидала
Не объятий и слез — уж точно.
Но и таких обидных комментариев как-то не ждала. А потому теряюсь, прячу взгляд и хочу умыться, переодеться и даже накраситься. Сделать что угодно, лишь бы отец не смотрел на меня так, словно я — главное разочарование в его жизни.
Хотя почему словно. Наверняка так и есть. Других детей у отца нет, с новой молодой женой у них, насколько я знаю, не случилось ни беременности и родов, так что я — единственная наследница, хоть и уверенная, что папа давно исключил меня из своего завещания. Он скорее оставит денег своему водителю, чем дочери, которая наплевала на его мнение и сбежала из дома с нищим.
— И что? Стоило оно того?
— Папа, что ты хочешь услышать? Что я жалею, что родила детей? Или что сбежала и вышла замуж за Динара? Я ни о чем не жалею, я прошу помощи, но если ты собираешься лишь издеваться, то я заберу детей и уйду.
— И куда же? К мужу своему, который член в штанах удержать не можешь? В голове не укладывается, как можно быть такой идиоткой.
Я хочу спрятаться.
Раньше нравоучения отца никак на меня не действовали. Я реагировала на них равнодушно, но сейчас, при нестабильном эмоциональном состоянии, выслушивать его оказывается сложнее прежнего.
— Откуда вы все знаете?! — не удерживаюсь от удивленного вопроса.
— Если бы не я, ты бы и не узнала, что твой муж трахает секретуток направо и налево. А я тебе говорил… — начинает заводиться, но резко замолкает. — Ладно, чего уж теперь. Я тебя отправляю за границу. Куда хочешь. В Европу, Азию, Америку. Уезжай на время, приведи себя в порядок…
Папа снова на меня смотрит, не может скрыть отвращения моим внешним видом, а потому отворачивается.
— Сходи в салон красоты, к массажистам, стилистам. Если хочешь — пластическим хирургам. Я все оплачу. Но вернуться ты должна той Ясмин, какой была, когда сбежала с этим нищебродом. В дорогих брендовых вещах, а не в шмотках из рынка. И со взглядом женщины, что знает себе цену, а не вот этим…
Я сглатываю, чтобы избавиться от колючего давящего кома в горле, закусываю губу, дабы не разреветься. Я думала, что больно бил словами Динар, но оказывается, он меня щадил. Я что, и правда так выгляжу, как говорит отец? Я знала, что не предпочитаю брендовые вещи, потому что привыкла к другому уровню за те годы, что у нас не было столько денег, сколько у отца. И я как-то упустила момент, когда они у нас появились. За заботой о детях я не обратила внимание, что в коллекции моих украшений были бренды, которые может себе позволить по-настоящему богатый человек.
— Динар твой роет под меня яму, — презрительно морщится папа. — Уж не знаю, чем заслужил. Может, тем, что не оценил его и не поделился в свое время, но он меня высиживает. Мне нужно, чтобы ты его уничтожила. Не сейчас, позже. Тогда, когда будешь готова. Вернешься мотать ему душу и разводиться, пока я буду решать проблемы с бизнесом.
Мне хочется громко засмеяться, потому что я наивная думала, что отец помогает мне, потому что я его дочь, а он, оказывается, переживает о бизнесе.
— Ты поняла меня, Ясмин? Я хочу видеть свою дочь, какой она была прежде. Уверенной и сильной.
— А если я не хочу? Не хочу возвращаться и уничтожать Динара?
— Тогда тебе придется уезжать за свой счет. И ночевать сегодня тоже где-то… не здесь.
— Это твой дом? — накрывает неожиданной догадкой.
— Не мой, Давида. Он по доброте душевной и старой дружбе согласился мне с тобой помочь. Ты же знаешь, что он не работает на меня последние пять лет? А хотя откуда тебе знать? Ты же в пеленках все время. Свой бизнес у Давида и, между прочим, вполне успешный и, что немаловажно, честный. А все равно не забыл, что у нас с ним хорошие отношения были, тебя вот здесь укрывает.
От необходимости что-либо говорить меня отвлекает резкий плач Нади в гостиной. Я срываюсь к ней, но меня останавливает голос отца:
— Я жду ответа, Ясмин. Если ты согласна, тебе больше никогда и ни в чем не придется нуждаться, но если нет… второго шанса я тебе не дам.
— Я согласна, — говорю, не поворачиваясь. — Не хочешь познакомиться с внучкой? И внуками?
— Как-нибудь в другой раз, — отец поднимается из-за стола и выходит с кухни, а я следую в гостиную к Наде.
У меня начинается новая жизнь. И мне неожиданно льстит возможность вернуться другой. Той, о которой мечтает Динар. Той, которую он никогда больше не получит, как бы ему не хотелось.
Конец первой части