Развод. Я не вернусь

Сорель Софи

— Понятно, — разочарованно вздохнула мама. — Только ведь он тоже сто лет ждать тебя не будет, Лад. Упустишь своё счастье, локти потом кусать будешь.

— Ради бога, мам. Я больше не хочу об этом говорить. Лучше дай трубку Вике.

Мы немножко поболтали с дочерью, и я отключилась. Моя мама редко лезла в мою жизнь, но с появлением Пашки она активизировалась и решила, видимо, что без её помощи я не справлюсь. А может, это сам Пашка её там надоумил?

Он тоже пару раз позвонил мне, но чаще писал. Пашка собирался вернуться в Москву в субботу и предлагал встретиться. Я объяснила, что в субботу, кажется, буду в

Мадриде и вернусь в воскресенье вечером. Он не скрывал разочарования, но взял с меня обещание, что мы поужинаем вместе в понедельник вечером, потому что потом ему придётся на несколько дней улететь в Европу. Он даже порывался не возвращаться в Москву, а сразу отправиться в Испанию, чтобы мы могли встретиться там, но я сказала, что это не очень хорошая идея. Все-таки я ехала туда по работе, а не ради развлечений. К тому же, я представить себе не могла, как скажу Спартаку, что друг моего детства, который недавно признался мне в вечной любви, решил прилететь следом за мной в Испанию. И дело не в том, что я боялась разозлить или разочаровать Спартака. Дело было в том, что мне самой была бы неприятна подобная ситуация. Тем более я не давала Павлу никаких поводов думать так, будто мы с ним вместе. Наоборот, я просила время подумать, прийти в себя, понять, чего я действительно хочу.

В четверг вечером на моем пороге появилась Машка. Взъерошенная какая-то, уставшая, но с сияющими глазами.

— Я влюбилась! — заявила она, едва переступив порог.

— Я даже не буду спрашивать, в кого, — закатила я глаза.

— Он потрясающий человек.

Мы прошли на кухню, где подруга, порыскав по ящикам, нашла штопор и откупорила бутылку вина, принесенную с собой. Я начала раскладывать по тарелкам нарезку.

— Маш, он, между прочим, мой начальник.

— Ну и что! Тебя наша любовь точно никак не коснётся.

— Ага, до тех пор, пока вы не разбежитесь.

— Мы не собираемся разбегаться. Скорее, наоборот, — хмыкнула она.

— В смысле? — удивлённо уставилась я на подругу.

— У нас все очень серьезно.

— Маш, вы знакомы неделю, — попыталась вразумить её я.

— Ну и что? У двух половинок одной души неделя — за год.

Я не знала, как её убедить в том, что она совершает очередную ошибку, и решила не лезть. Это её грабли. Она наступала на них уже много раз. Ещё один не будет лишним. Я протянула бокал и чокнулась с бокалом Машки.

— Ну что ж, за вас с Дмитрием Ивановичем.

— И за вас с Островским! — хихикнула она.

— Почему не с Пашкой? — приподняла я бровь.

— Нет, мой фаворит — Спартак. Пашку ты с детства знаешь, и я уверена, что если у тебя в шестнадцать-восемнадцать к нему ничего не вспыхнуло, то теперь — и подавно.

— Зато он надёжный, — возразила я. — Моя мамуля в него почти что влюбилась, и Вике он нравится.

— Просто твоя мамуля ещё не встречалась с Островским.

— И не встретится, — резко остановила я подругу.

— Почему это?

— Потому что такие мужчины, как Спартак, не для меня. — Вздохнула я. — Не хочу стать очередной любовницей, о которой он через неделю забудет.

— А я бы тебе предложила как раз ею стать, — серьезно сказала Машка. — Просто расслабиться, дать волю эмоциям. Натрахаться вволю, в конце концов. Что ты теряешь?

Я и сама не знала. Может, права Машка, и я ко всему отношусь слишком серьезно? Может, действительно

стоит просто насладиться тем, что предлагает жизнь? Походить на свидания с Пашкой. Позволить Спартаку сделать все, что он хочет со мной сделать. Жить моментом и не думать о будущем? Я так не умела, но ведь никогда не поздно попробовать.

— А ты знала, что у Димы со Снежаной есть общий ребёнок? — сквозь ворох собственных мыслей услышала я вопрос подруги.

— Нет, не знала. Неужели есть? — удивилась я.

— Есть, — подтвердила Машка, — он мне сам рассказал. Уже взрослая дочь. Кажется, живёт в Лондоне.

— Надо же. Я почему-то была уверена, что ребёнок от Кости у Снежаны первый.

— Да просто она с дочкой не ладит. Та росла с Димой, пока мамаша строила свой бизнес, — фыркнула Машка.

— Какая замечательная, однако, женщина, эта наша Снежана Аркадьевна, — протянула я.

— И не говори. Костик твой из всех сук выбрал самую сучную. Кстати, что там Костя? — спросила Машка. — Ходили к нотариусу?

— Нет. Пойдём во вторник или среду, после моего возвращения из Мадрида.

— Ах, Мадрид! — Машка театрально приложила ладонь к сердцу. — Надеюсь, ты прикупила новое соблазнительное белье?

— Я не собираюсь спать с Островским, Маш, — уверенно заявила я.

— Мне кажется, собираешься. А он с тобой — так точно.

— Отстань и лучше расскажи, что у вас там с Дмитрием Ивановичем происходит? — увела я разговор от скользкой темы. — Неужели ты и правда влюбилась?

— По уши. Лучше мужчины у меня ещё не было.

Глава 26

Такси привезло меня к вип-терминалу аэропорта. Здесь меня встретила миловидная девушка.

— Лада Михайловна? — уточнила она и, получив утвердительный кивок с моей стороны, добавила: — Пройдемте за мной. Спартак Александрович уже вас ждёт.

Появившийся следом ещё один сотрудник аэропорта подхватил мой чемодан. В Москве похолодало, но я промониторила погоду в Мадриде: прогноз обещал жару. Обычно в поездки я надевала что-то простое и удобное, но мне предстояло лететь с самим Островским, а потому выглядеть оборванкой рядом с этим человеком мне не хотелось. Хотя, кто знает, может, он отсадит меня в хвост самолета, а сам полетит бизнес-классом?

Перевернув весь гардероб, я остановила выбор на светлом брючном костюме: сужающиеся книзу брюки, заканчивающиеся в районе щиколотки, легкая блузка кремового цвета и пиджак с рукавами три четверти. Ну и, конечно же, неизменные каблуки, не очень высокие, но удобные. Рядом с огромным Спартаком я все равно буду выглядеть низкой, но зато с каблуками сама себя я буду ощущать увереннее.

Спеша за служащей аэропорта, я с любопытством осматривала терминал. Здесь было мало людей. Все кругом блестело и сияло идеальной чистотой.

Вскоре девушка помогла мне пройти таможенные процедуры — мой паспорт со свеженькой визой оказался у них, — и я очутилась в комфортном зале ожидания вылета. Здесь меня встретила вышколенная стюардесса и попросила проследовать за ней на борт воздушного судна. Только теперь до меня дошло, что не будет ни хвоста самолета, ни бизнес-класса: это был частный рейс. Частный, мать его, рейс!

Когда я оказалась внутри авиалайнера, то мне показалось, что я вовсе не в самолете, а в шикарной гостиной не менее шикарного дома.