Развод. Я все еще люблю
Шрифт:
Открываю глаза и смотрю на часы. Я спала примерно полчаса.
— Мы почти приехали, — Дима мельком меня осматривает.
— Хорошо, — расправляю плечи.
Главное больше не уснуть.
Муж заруливает в темный переулок, и у меня ухает сердечко. Напрягаюсь всего на мгновение, а затем узнаю знакомое место.
— Дима…
Паркуется напротив того самого здания, где я больше десяти лет назад встречалась с подружками. А потом раньше всех пошла домой и нарвалась на обаятельного бандита на мотоцикле.
Тут
И улица очень изменилась.
Но воспоминания оживают в памяти, будто знакомство с Роговым было только вчера.
— Давай выйдем из машины, — настойчиво предлагает и распахивает свою дверцу.
Холодный воздух ознобом холодит позвоночник.
Дима подает мне руку и помогает выйти из машины.
— Узнала место?
— Да.
Я осматриваюсь, сложив руки под грудью. Немного прохладно, ветер тут сильный.
— Все так изменилось…
— И мы с тобой тоже, — опускает голову, подбирает слова. — Я тогда и подумать не мог, что буду так счастлив с тобой все эти годы.
— Дим, давай не будем, — закрываю глаза.
Душу пронизывает ядовитыми иголками. Если бы я знала, что наша семья окажется со сроком годности и рухнет спустя десять лет, я бы все равно сдалась ему.
Оно того стоило.
Дима сделал меня счастливой.
— Надь, я не хочу, чтобы все закончилось. У нас будет ребенок. Подумай о нем.
— Решил применить манипуляции? — грустно улыбаюсь.
— Нет.
— А по-моему да.
— Нет, Надя, — поворачивает меня к себе так резко, что голова идет кругом. — Просто мы столько ждали, когда получится. И вот оно… наше счастье… на пороге стоит, затаив дыхание, и ждет, когда мы двери распахнем.
— Не я эти двери закрыла, — пищу взволнованно.
— Я виноват. И мне жаль.
Закрываю глаза. Ощущаю теплое дыхание Димы на своих губах. Если он сейчас меня поцелует, я отвешу ему звонкую пощечину.
Сейчас не самое подходящее время.
— Я никогда не забуду о твоей измене, — горло больно сковывает комком подступающих слез.
— Я это понимаю.
Холодный ветер пробивается сквозь тонкое пальто, и я дрожу в руках мужа. Почти бывшего. Но все еще самого родного моего человека.
— И до конца простить я не смогу никогда.
— Нам нужно хотя бы попробовать. Не прогоняй меня, Надя.
Утыкаюсь лбом в его грудь. Головой качаю и слезы бегут по щекам.
Простить не могу.
Отдать не могу.
Что мне делать? Боже… я окончательно запуталась в своих чувствах! Боже, помоги. Что мне делать? Я стою на развилке двух дорог, и какую бы из них я не выбрала, мне все равно будет больно.
— Надь, — вытирает мои слезы шероховатыми грубыми пальцами.
— Просто будь… моим близким другом. Ладно? — глаза открывать боюсь. — Пока что только другом.
— Хорошо, — знаю, что улыбается. — Поехали,
34. Наши отношения стали теплее
Адвокат моего мужа помог максимально быстро переоформить квартиру на меня. А еще Дима уже пригнал мою машинку. Стоит теперь под окнами Зойкиной квартиры, а я переодически на нее в окошко любуюсь.
Сегодня Дима собирает вещи и съезжает, а уже завтра я буду дома. Пушинку мы договорились оставить со мной, чтобы несчастная кошка не стрессовала от переездов.
Представляю, что придется пережить Пушинке, когда малыши родятся и немного подрастут.
— Привет! — Зоя машет рукой приветливо и обнимает меня. — Ну, как ты?
— Привет, дорогая, — улыбаюсь. — Я нормально. Токсикоз прошел.
— Ничего не болит?
— Нет, все хорошо. Кажется, живот начал расти! — сообщаю с тягучей радостью.
Мне все еще с трудом дается мысль, что я стану мамой после стольких лет безуспешных попыток. То счастье безграничное накатывает, то все это кажется сном.
— Как с Димой дела? — Зоя берет меня под руку, и мы сворачиваем в сторону красивой арки при входе в парк.
— Не знаю, — прикусываю губу. — Скоро получать свидетельство о расторжении брака.
— Я не об этом! — фыркает. — Ну, отношения ваши потеплели?
— Дима каждый день приезжает после работы на ужин. Иногда ночует у меня.
— Получается, вы живете вместе, — глаза подруги загадочно блестят.
— Нет!
— Да!
— Зой, нет!
— Ну а как? Вещи только по разным квартирам, а вы как попугаи неразлучники!
Опускаю голову и смотрю под ноги. Снег в этом году удивительно быстро растаял. И солнце припекает, только вторая половина марта, а на улице уже совсем тепло.
— Надь, ну признайся, что семья ваша распалась только формально!
— Я не знаю, что там с его Алиной…
— Тебе не про девку эту думать надо, а о своих детях! — грозно шипит Зоя.
— Я ему не доверяю.
Зойка мрачнеет. Смотрит куда-то вдаль возмущенным взглядом.
— Костя недавно с твоим Димой говорил, — выдает тихо, словно секретом делится. — В общем, твой муж реально раскаялся.
— Вроде да, — выдыхаю. — Я это и сама вижу. Но раны еще свежие.
— Надь, если бы я от своего Грача про вашу семью каждый день не слушала, какие вы дружные и замечательные, я бы Диму не защищала! Ты ведь его лучше всех знаешь… разве он сможет еще раз тебя предать? Вспомни, шалава ему подмешала возбуждающую ерунду! Он бы сам не стал!
— А если ему опять кто-нибудь подмешает?
— Ну ты гляди, какая упрямая! — Зоя останавливается и глядит мне прямо в глаза так, что душа уходит в пятки. — Молния дважды в одно место не ударяет!