Реактивный авантюрист. Книга первая. Обратная случайность. Книга вторая. Реактивный авантюрист
Шрифт:
Масса исполнителей вовсе не однородна. В ней есть россыпи «спящих», людей, у которых по разным причинам творческие и прочие лидерские способности имеются, но не проявляются. Но под влиянием чего-то эти люди иногда как бы просыпаются. В один прекрасный день тихий алкаш вдруг бросает пить, плюёт на устоявшийся быт и семейные ценности и начинает строить вертолёт или уходит проповедовать какую-нибудь религию.
У меня был приятель Толя, работавший инженером на одном задрипанном предприятии. Звёзд с неба не хватал, негулящий и непьющий, он тянул лямку простого семейного благополучия. Но однажды я встретил его жену в растрёпанных чувствах и спросил о причине. Расплакавшись, она поведала, как накануне Толя собрал чемодан и заявил, что бросает всё – семью, работу, и начинает новую жизнь. Оставив жене и сыну дом, деньги, машину и всё нажитое, он ушел в чём был, и больше его не видели. Она не могла этого понять, ведь не было скандалов, да и других поводов не было тоже.
Спустя время, я встретил Толю на базаре в соседнем районе. На пару с дебелой молодухой, которую он представил женой. Без всякого стеснения они торговали оренбургскими платками. Глаза его сияли, он явно был доволен жизнью, о чём открыто мне похвастал. У Толи открылся талант дельца. Расторговавшись, он удачно занялся финансами и сейчас владеет банком в Воронеже.
Характер и дарования не всегда совпадают. Удручает, когда явно одарённый человек не использует свой талант. Да, у него характер исполнителя. Не менее удручающее явление обратного порядка, когда балбес добивается учёных званий. С этой точки зрения графоманы, например, есть яркие творческие личности, но бедные талантом. А среди печатающейся братии полно исполнителей.
Или вот ещё печальное явление, когда рьяные родители пытаются сделать из ребёнка звезду или гения, то бишь лидера. Иногда бывают и попадания, но ведь большинство людей исполнители, и насильно делать из них лидеров занятие трудное и чаще всего безрезультатное. Это давление на формирующийся характер не всегда кончается благополучно.
Или вот, например, революционеры. Это – характер. Характер лидера, но с обратным знаком, антипод творца. У творцов характер даёт посыл к созиданию, у революционеров к разрушению. А иными они быть не могут, и причины этого в области психиатрии. Все революции, радикальные реформы и перестройки начинаются с главной фазы – разрушения существующего. Иначе это не революции. Конечно, революционеры обещают возвести потом взамен нечто совершенное, но, как правило, туманное и малопонятное. В реальности же их интересует сам процесс разрушения, который и становится целью. Когда созидатели начинают это понимать, то революционеров тихо или с треском убирают. Всё, революция пожрала своих детей. В этом плане их психология схожа с психологией пироманов. Но ведь это задержавшееся детство. Если бы хороший психолог проанализировал их поведение, то нашёл бы там немало от подростковой психологии – максимализм, скоропалительность, наивная жестокость, драчливость от неумения общаться и даже клички. Это подметил и Ленин, назвав свою известную работу «Детская болезнь левизны в коммунизме». Советская власть, сажавшая диссидентов в «жёлтые дома», действовала вполне логично. Взять того же Буковского. Боролся с советской системой. Попав в Англию, начал критиковать британскую систему. Сейчас недоволен демократической Россией. Характер. Попади он в рай, и там найдёт недостатки, достойные критики.
И, наконец, парии. Не без оснований этих людей считают бесхарактерными. Я с этим согласен. Они не лидеры и не исполнители, просто никто, но хотелось бы заметить… Генерал Лебедь однажды заметил: «Глупость – не отсутствие ума, это такой ум». По аналогии с этим, бесхарактерность есть особый тип характера. В нём нет того, что создаёт мотивационный посыл к действию, как нет и самих целей, кроме примитивного поддержания существования, ибо называть жизнью это трудно. Этот сорт людей, маргиналов, отличается цинизмом и равнодушием ко всему, в том числе и к собственной личности. Но оно идёт не от разочарования, а от изначальной пустоты, то есть у париев вообще отсутствуют человеческие разумные желания, а для удовлетворения биологических цивилизация не нужна, можно обойтись. Это и образует духовную пустоту, и диктует поведение. Что это так, можно видеть на примере отношения к алкоголю. Среди нормальных людей немало любителей приложиться к бутылке, а порой даже хороших пьяниц. Всё дело в том, что у обычных людей это лишь одно из увлечений, иной раз сильное, но никогда не главное. Но если жизнь ставит перед выбором, то нормальные люди всегда отказываются от алкоголя в пользу иных желаний и ценностей – самоизлечиваются. У маргинала-алкоголика этого выбора нет вообще. У него за душой нет того, ради чего он смог бы отказаться от спиртного. Даже если насильно его заставить соблюдать трезвость, то образ жизни он не изменит. Оставаясь в душе маргиналом, он не ударится в творчество, его не потянет к работе и не возникнет желания создать семью. А также он будет равнодушен к любой, даже ничтожной властной карьере. Когда парию просят изменить свой образ жизни, исправиться, то, как правило, звучит ответ: «А зачем?» Здесь нет философской глубины. Это искреннее непонимание. Примерно так Иоланта из одноимённой оперы не понимала, зачем ей зрение. Конечно, можно сослаться на разрушенный алкоголем мозг, но ведь полно физически здоровых и молодых отщепенцев, которые говорят «зачем». Далеко не все парии обитают на вокзалах и свалках. Они рассыпаны по всем слоям общества. Вначале, благодаря поддержке родственников, они держатся на плаву, но природа берёт своё, и рано или поздно они выпадают в осадок.
Знавал я одного бомжа-алкоголика, который в самом деле был сыном одного министра. Вначале у него было всё, но он добился того, что в конце концов его вычеркнули из списков не только живых членов семьи, но и мёртвых. Никакого сожаления по этому поводу у него не было. Наблюдая этих людишек, я сделал вывод, что их поведение формируется духовной пустотой. В массе своей они безвредны, но это не от внутреннего стремления к добру. А всякие мерзости они делают не из злонамеренности, а от непонимания общепринятых ориентиров добра и зла. Просто они никакие.
Вот жил в станице один алкоголик. Имени его люди не помнили, а звали по кличке – Ватный. Этот Ватный с детства был безразличный и к работе, и к хулиганству, а поначалу и к хмельному. Но пустота требует заполнения, а выпивка для этого в самый раз. Смолоду он даже женился, и у них родился мальчик. Наивная жена думала его перевоспитать – заставить бросить пить и пробудить у него серьёзное отношение к работе и семье. Но это продолжалось недолго. Страдающему от домашнего сухого закона Ватному был перекрыт финансовый кислород. Тогда однажды, воспользовавшись отлучкой жены, он продал своего младенца цыганам за литр водки. Баба чуть с ума не сошла, возвращая ребёнка. Тут-то у неё глаза и открылись. Без промедления она убежала от него, как от зачумленного. Ватный же не испытывал угрызений и сожалений. Он зажил удобным для него гнусным образом. Свою хату превратил в смрадный гадюшник, приют для забулдыг. Просуществовав отпущенные ему алкоголем годы, он сдох как безвредная бродячая собака. В этой истории есть штришок. Сын Ватного, тот самый, оказался с головой и характером. Вырос, выучился и занял немалую должность в столице. Как-то, будучи у матери в гостях, он решил взглянуть на биологического отца. Надо думать из чистого любопытства. Дело было во времена горбачёвского полусухого закона, но он, человек небедный, прихватил с собой три бутылки водки в подарок. Знал, к кому идёт. Пришёл по адресу вечерком, но Ватный его не узнал и укрыл матом. Тот плюнул и ушёл. Когда Ватному рассказали о том, кто к нему приходил и с чем, он расплакался. Вытирая слезы, он приговаривал: «Да почему ж он не сказал, что принёс три бутыля. За водочку я б ему и ботинки вылизал». Тут можно сказать, что я привёл в пример редкого урода. Вовсе нет. Это обычный рядовой член данного сословия в его, так сказать, незамутнённом виде.
На эту тему у меня бывают крамольные мысли. Вот за каким чёртом лечат наркоманов? Ведь в этом нет смысла, потому что они за редким исключением парии. Это самохотная болезнь, как выражались во времена Петра первого. Наркоман идёт к врачам для того, чтобы снизить дозу, а не завязать. Наркомания всего лишь симптом пустой души, и священники поступают гораздо логичнее, пытаясь повлиять на причину. Разве могут уколы и гемодиализ изменить характер? Да ни в жизнь! А нормальный человек, случайно попавший в эту трясину, выберется оттуда своей волей.
Если трезво посмотреть на вещи, то не трудно понять, что наркомания и наркомафия порождены законодательными полузапретами. По закону нельзя, а с другой стороны, как бы и можно. Россия – страна полузапретов. Личное оружие, самооборона – да куда ни глянь. Это унижает личность и делает её реально несвободной. Система полузапретов много хуже полного запрета или его отсутствия. Плюс ориентация на европейский псевдогуманизм, который только внешне похож на гуманизм, а копнёшь…
На ум приходит опыт некоторых азиатских стран, где наркоторговлю подавляют драконовскими методами. Тоже вариант, но это всего лишь удержание уровня. Искоренить явление таким способом практически невозможно. На мой взгляд, гораздо эффективнее обратный подход – снятие всех запретов. Кое-где это существует, например, в Амстердаме. Но эти полумеры есть проявление псевдогуманизма, когда права социальных отбросов ставятся выше интересов нормальных граждан. Политика в этом вопросе должна быть активной. То есть государство должно взять в свои руки производство и распределение тяжёлых наркотиков и выдавать всем нуждающимся без ограничений. Желательно бесплатно, как это происходит с инсулином. Это еретическое предложение имеет много плюсов как морального, так и социально-экономического характера. Обанкротится и исчезнет незаконный наркобизнес, а также связанные с ним преступления. Прекратится вовлечение молодёжи в наркоманию, так как происходит оно не по злобе, а ради прибыли. Не будет воровства, грабежей и убийств, совершаемых наркоманами ради дозы. Для населения эта свобода большого значения иметь не будет, ведь нормальному человеку дорогостоящий или бесплатный порошок одинаково без надобности. Примерно так для здорового человека инсулин не имеет ценности. Но чтобы эта политика сработала, необходимо условие – употребляющих зелье следует признать недееспособными и тем самым ограничить в правах. Запрет на участие в выборах и на вступление в брак вряд ли вызовет у наркоманов протест, а для общества это важно. Обозначится наглядная граница. Молодёжь увидит в них париев, больных неудачников, а не героев и бунтарей. И в этом настоящий гуманизм – дать каждому желаемое с наименьшим ущербом интересам общества. У крыс тоже имеются парии, так они их используют для дегустации пищи на предмет отравы. Ну, а кто соблазнится существованием в наркотическом зазеркалье, значит, туда ему и дорога. Верно сказано у Ницше: «Падающего подтолкни».
Они ехали уже по Кущёвской. Родион Алексеевич прервал лекцию, свернул к заправке и стал в очередь машин. Вера Максимовна заметила:
– Сейчас заправочных станций много, мы даже проехали мимо пустой, так зачем же стоять в очереди?
Родион Алексеевич усмехнулся:
– Где мухи, там жизнь, как сказал грузин из анекдота. Местный житель давно вычислил место, где без обмана. А за хорошим товаром постоять не грех.
Когда они снова поехали, Вера Максимовна не выдержала:
– Родион Алексеевич, у вас нестандартная теория психологии характера, в каком-то геометрическом аспекте.
– Я понимаю. Всё это выглядит дилетантски, но я никому не навязываю свои взгляды. Это, так сказать, для внутреннего употребления. И знаете, в реальности всё подтверждается.
– А как вы себя самого определяете по вашей системе?
– Ну, однозначно ответить трудно. Посторонний человек определил бы меня как рядового исполнителя, да таковым, честно говоря, я и был. Однако всю жизнь я ощущал в себе некие лидерские задатки, но весьма неопределённые. Наверное, это было заметно, потому что, сколько себя помню, на меня всегда пытались навесить ответственность и продвинуть на должность в самых разных сферах деятельности. Будь у меня хоть немного честолюбия, то я наверняка сделал бы успешную карьеру. И неважно где. С равным успехом я мог выдвинуться на производстве, на службе, в творчестве или в политике. Перспективы были везде. Но я предпочёл личную свободу. Вначале интуитивно, а затем сознательно я придерживался некоего принципа, определяющего суть этой свободы. Не так давно я прочитал в книге Аркадия Арканова его определение свободы. Точно не процитирую, но суть в следующем – истинная свобода по Арканову выражается формулой: «Чего не хочу, того не делаю», а не формулой: «Что хочу, то и делаю». Мне показалось, что эти слова у меня украли, так как я всегда старался придерживаться именно этого принципа.