Реактивный авантюрист. Книга первая. Обратная случайность. Книга вторая. Реактивный авантюрист
Шрифт:
Сознание человека качественно иное и в этой сфере закрыто, во всяком случае для меня. Вот вам пример – я хорошо плаваю, возможно, от рождения. Во всяком случае, я не помню, когда этому учился. Движения отточены до автоматизма, и, находясь в воде, я о них не думаю. Но все эти навыки и автоматизм движений абсолютно бесполезны в иной сфере деятельности. Например, в игре на гармошке.
Способности мои находятся в довольно узкой области. Я не экстрасенс, не телепат и не волшебник. Моё общение с людьми идёт обычным образом. Мне не интересна власть над людьми, и, честно говоря, я больше стараюсь избежать власти других над собой. Но всё равно, время от времени кто-то пытается мной манипулировать. Иногда успешно, но всё реже – опыт-то накапливается.
Мне, конечно, приходилось и людей укрощать. Редко, но бывало, и не только кулаком в ухо, но и, так сказать, вербально. Но это всегда было воздействие на сознание, то есть не так, как это происходит с животными. Хотя. Хотя, если честно признаться, то были случаи, которые трудно объяснить воздействием обычной ругани, угрожающих взглядов и поз. Возможно, это было спонтанное проявление направленной суггестии, возможно, ещё что-то, но оно действовало. Я чувствовал это по изменению своего состояния, своеобразному внутреннему напряжению. Но сознательно, по желанию я это состояние вызвать не могу. Лишь когда обстоятельства вынуждают, оно возникает как проявление стресса. Слава богу, что это бывает очень редко.
– И последний вопрос: встречаемся через два месяца опять неведомо где?
– Да.
– А вдруг, подчёркиваю, вдруг какая-то случайность помешает встрече? Болезнь или ещё что? Разве кто застрахован от всего?
– Ну, Вера Максимовна, с вами-то уж точно ничего не произойдёт, а я действительно не застрахован. В таком случае вместо меня будет вестник.
– Какой такой вестник?
– Откуда я знаю? Да любой носитель информации – радио, телевизор, но это маловероятно, я личность незначительная. Газета, журнал – шансов больше, но ненамного. Скорее всего, это будет человек. Да вы сразу поймёте, что это вестник.
На этом они распрощались и разъехались по домам.
Домой Вера Максимовна попала вовремя, даже с учётом попутного захода в магазин. Переодевшись, она села и тупо уставилась в окно. Мыслей не было, а голова как будто была набита ватой. Похоже, Родион Алексеевич её перегрузил. Не лишённый логики бред, органично перемешанный с правдой и приправленный псевдонаучным апломбом, угнетал и сбивал с толку. И непонятно было, что со всем этим делать. И вообще – зачем это ей?
Тут появилась жизнерадостная Даша и занялась приготовлением кофе. Когда сели за стол, Даша обеспокоено спросила:
– Мама, с тобой все в порядке? Какая-то ты не в себе.
– Ничего, пройдёт.
– Всё равно что-то не так. На работе?
Пришлось Вере Максимовне рассказать о встрече с Коноваловым. Даша удивилась стечению обстоятельств и попросила рассказать подробнее. Тут она вспомнила про диктофон, достала его и предложила Даше послушать. Даша как-то недоверчиво прослушала голос Родиона Алексеевича, выключила аппарат и погрузилась в молчание. Выглядела она несколько растерянной. Помолчав, сказала:
– Как странно. Получается, что этот человек реально существует.
– У тебя были сомнения в его реальности?
– Любой засомневается, пока не пощупает. А ты на моём месте?
– Пожалуй, да.
– Знаешь, мама, я рассказала эту историю ребятам, и шутка шуткой, они надумали организовать нечто вроде Фан-клуба Родиона Алексеевича. Решили, что это будет персонаж вроде Козьмы Пруткова, только в другом стиле, а теперь даже и не знаю. Ну, представь – творцы литературного персонажа однажды встречают живого Козьму Пруткова.
– А что вы обсуждаете в своём этом клубе?
– Фантазируем. На основе этих случайностей придумываем варианты биографии и всё такое. Стараемся посмешней и почудней.
– Эх, Даша! Думается мне, что реальная жизнь этого человека куда занятней всех ваших фантазий.
– Да, мама. Удивлю я ребят.
– А кто они?
– Нас немного. Мой Андрей, дружок его долговязый Сергей с девушкой своей, да Ботаник. Это кличка. Юра умный, но застенчивый и деликатно воспитанный. Очкарик интеллигентный невесть в каком поколении. С виду вылитый Ботаник и есть. И фамилия у него в тему – Ботанцов.
– А почему он к вам прилепился?
– Кто знает? Возможно потому, что мы водку не пьём и его не заставляем. Паренёк он хороший, порядочный, и я сильно подозреваю, что он неравнодушен к Лизавете. Я ей как-то намекнула, а она только посмеялась.
Встреча пятая
На самом деле личной встречи не было. Произошла встреча с вестником. Этим вестником оказались две женщины возле магазина, куда Вера Максимовна зашла прикупить кое-что из продуктов. Выйдя из магазина, она встала недалеко от входа в раздумьях – не забыла ли купить ещё что-нибудь? В этот момент буквально в двух метрах от неё встретились явно знакомые женщины средних лет. Хорошо одетые солидные дамы выглядели прилично, но всё равно в их облике проглядывало что-то провинциальное. Обрадовавшись встрече, они разговорились:
– Ой, Марковна, где увиделись!
– Здравствуй, Наталья! А ты откуда?
– Была в больнице. Теперь зайду кой-куда и домой, в станицу.
– На автобусе?
– Ага.
– На каком?
– Да на любом. Через нашу Камчатскую все идут.
– Это так. А я вот дочку проведывала, харчей подвезла. Учится в колледже. А мне не повезло. Обещал Родион подбросить на своей машине, да что-то на ней сломалось, так пришлось на автобусе добираться. Вот я и припозднилась.
– Какой Родион?
– Коновалов, в соседнем доме живёт. Не знаешь такого? Хороший мужчина, уважительный и непьющий. Неразговорчивый только.
– Как не знать? Знаю. Так он в соседях у тебя?
– Да.
– Вот как. Давненько я его не видела. Тихий, говоришь? Плохо ты его знаешь. В тихом омуте знаешь кто живёт?
– Да ты что? На него и не подумаешь.
– Остепенился, наверное. Я ведь его ещё молодым помню.
– Озоровал?
– Да так прямо и не скажешь, не буйствовал и не хулиганил. Скорее уж наоборот, спокойный и рассудительный был, а только держаться от него нужно было подальше. Сестра моя старшая, Марина, за малым от него с ума не съехала.