Ребенок от отца моего мужа
Шрифт:
Как они вообще встретились? Как судьба их связала? У них любовь? Она меня забыла? Сколько вопросов, которые я никогда ей не задам. Она рядом… и так далеко… уже не моя.
— Сыночек, не мешай тете, она болеет, — Светка подлетает и хватает Дениску на руки.
— Он мне не мешает, — Илона переводит взгляд на ребенка. В глазах реки непролитых слез.
— Я хочууу к ней, — малыш тянет ручки, как никогда к Светке не тянул.
У них особой близости нет, сын больше всегда ко мне тянулся. А мать, что есть, что нету… весь в меня. Мне
— Свет, отпусти его, — мой пацан, мой оплот. Если бы не он, я бы давно загнулся. Ради сына и живу. И старшего должен на ноги поставить. А я… давлюсь ревностью и продолжаю сатанеть.
— Нет, — прижимает ребенка к себе, так что он кричать начинает.
— Пусти меня! Ты плохая! Ай, — вырывается, кричит. — К тете хочууу…
— Денис, прекрати, — а сам усмехаюсь, похоже у нас с сыном один вкус на женщин. — И ты, Свет, отпусти ребенка. Ему не комфортно.
— Со мной все в порядке, — Илона смотрит, то на меня, то на Дениску.
— Врачи будут разбираться. Вдруг какая инфекция. Нет. Рисковать точно не стоит. На обследование в больницу! — Светка все же отпускает пацана, но держит за руку, не дает к Илоне приблизиться.
— Я здорова! — Илона резко вскакивает с дивана. Пошатывается. Успеваю ее подхватить. Нет. Это она меня ловит, захлопывает на шее капкан. Сколько я продержусь, пока тормоза сорвет окончательно?
Глава 36
— Это может быть заразно! В доме ребенок! — на заднем фоне надоедливый визг Светки.
А у меня мир остановился. Замер. Реальность сомкнулась вокруг нас. Эти глаза…боль…отчаяние… и нечто кипучее… ураган… привет из прошлого. Так когда-то она на меня смотрела, словно я являлся ее миром, доверчиво, с безграничным трепетом.
Сейчас уже ее нельзя назвать той девчушкой. Годы оставили свой след, нет… не на внешности… она стала еще совершенней. В глазах, голосе, мимике, там печать страданий. Я не чувствую счастья, не вижу точки между нами.
Глупо так думать, глупо даже мыслить о подобном. Но страница прошлого не перевернута. Ни для меня, ни для нее.
Ее приоткрытые сочные губы совсем рядом. Мои сводит судорогой, от желания прикоснуться, вновь вобрать в себя их вкус. Глаза в глаза. Нет прошлого. Нет будущего. Есть только наш миг. Она смотрит с какой-то жадной обреченностью, и эта боль в огромных глазах, что вспарывает мое нутро. Мася все та же мася, и уже совсем другая…
Не хочу ее отпускать. Хоть и понимаю, что перехожу недопустимую грань.
— Там скорая приехала, — докладывает горничная, переступает с ноги на ногу.
— Отлично! Пригласи их! И ребенка забери! К няне отнеси. Нечего ему смотреть на такое, — последняя фраза звенит с нотами агрессии.
— Владислав, отцепись ты уже от моей жены, — в тон ей говорит Марк.
Владислав… только так он меня называет. Словно намеренно перечеркивая наше родство.
Бережно
— Марк, выражения выбирай, — цежу сквозь зубы. И сам ненавижу себя за ревность.
Сын поднимается с кресла на костылях идет к Илоне.
— Милая, ты как? Совсем паршиво? Ну что ж с тобой? — с трудом наклоняется и гладит ее по волосам.
Или мне кажется, или Илона хочет сбросить его руку. Закрывает глаза, тяжело дышит. Словно борется с собой.
— Все… нормально… — шепчет посиневшими губами.
Что с ней? Неужели реально беременна? И ведь этого ребенка она оставит… Он желанный… он зачат в браке… Он от моего сына… Хочется выть, молотить руками стену. Безнадега… что война по сравнению с ней? Там ты знаешь — впереди враг. Есть цели. Есть ориентиры. А тут ты заперт в капкане собственных чувств и погрязаешь в этом омуте все глубже. Захлебываешься отчаянием и продолжаешь жадно поглощать этот яд.
Марк остался с ней, я вышел со Светкой. Это он будет поддерживать жену, а я… я ей никто… Я под замком воспоминаний.
Подхожу к окну смотрю бездумно на сад. А перед глазами ее лицо. Могу дать стопроцентную гарантию, она не знала, чей Марк сын. Такое удивление не сыграть. Ей наша встреча так же обухом по голове, как и мне.
Маська, моя маська, ты ведь сама написала на электронку, что строишь свою жизнь, что счастлива. Неужели с ним? И где ж твое счастье? Почему в глазах столько боли? Что же ты наделала с нашими жизнями? Зачем перечеркнула все?
Я ведь уже и не надеялся увидеть. Ежедневно закапывал свои чувства, запрещал себе думать, а один взгляд, и я пропал. Безнадега… что б ее… Ни надежды, ни веры, ничего, только она… безнадега…
Марк тоже хорош, настолько ненавидит, что сказал про жену в последний момент? Когда я условие выдвинул, чтобы приехал домой. Дурак хотел отношения наладить с сыном.
Ужаснулся, когда понял — он настолько далек, что даже о трагедии не сказал. Бабки нужны были, ко мне не пошел. Его жизнь катилась под откос, а я ничего не знал. Неужели в его сердце только ненависть?
А теперь, когда рядом с ним Илона, между нами пропасть станет только больше. Хотя куда уж больше. Итак, чужие люди.
Она вышла за него, была рядом с ним, не бросила. Неужели так сильно любит? От меня-то вон сбежала, убила нашего ребенка. А с ним действительно и в горе и в радости. Только счастье их пахнет горечью. И этого я понять не могу. Не чувствую трепета в их отношениях, или не хочу его видеть? Как распутать эту паутину? Как понять, что в ее голове?
Одно ясно. Я должен держаться на расстоянии. Я отец, и счастье собственного сына должно быть превыше всего. Необходимо перечеркнуть прошлое, вытравить ее из сердца. Ради Марка.