Рецепты Апиция - I

Мамин Олег

– Позволь открыть свой секрет, Игнифер? Кроме тебя мне его доверить некому, - я сказал это вкрадчиво, чтобы мужчина тоже проникся.

Гней Тернеций сделал вид, что его нет в кабинете, только не такой он маленький каким хотел показаться. Анний Тулий выпроводил его молча, просто сделал рукой, увешенной перстнями "брысь-брысь". Центурион поклонился и так же молча ушёл.

– Вижу, что врёшь, шельмец. Но говори свою догадку, - улыбнулся мужчина. Жуть какая-то а не улыбка. У него в пасти огонь горит, как в печке.

– Думаю, что дело не в отце,

а в матери. Это здесь у неё рабский статус был, но это дела людские. А какого она рода была там, - я покрутил рукой, обозначив неопределённость, - кто знает?

– Ты не помнишь, мал был. С Севера она. Но не из галлов и не из германцев. Торговец сказал, что ему её подали эти самые галлы. Она и для них была пришлой.

– То есть вы с моим отцом этот вариант обсуждали?

– А ты что, самым умным себя считаешь?
– рассмеялся Игнифер.
– И он, и я о таком варианте тоже подумали. Отец твой припомнил и имя торговца. Хотели больше узнать...

– И?
– я поспешил заполнить повисшую паузу.

– В море сгинул. Не у кого спросить, - отмахнулся префект.
– Но ты в правильную сторону разговор ведёшь. Именно об этом я и хотел с тобой говорить. Тебе это знать необходимо, а простой люд не посвящён в то, что я расскажу. Имей в виду, - голос его построжел.

– Буду нем, как рыба, - я сделал жест закрывающегося на молнию рта, который можно понять по смыслу и не зная о зиппере.

Мужчина кивнул и продолжил:

– Вот как думаешь, что происходит у смертных, когда боги меж собой воюют?

– Неужели и мы обязаны сражаться?
– мои глаза непроизвольно округлились.

– Эмм... Я неудачно выразился. Скажем, я почитаю Вулкана, а жена моя - Цереру. Они, боги, поссорятся, но нас это не коснётся. Это нормально. Когда в семье раздор, слуги и рабы в нём участвовать не обязаны.

До меня дошло, куда он клонит и какое отношение это имеет к шакалу, которого мы завалили.

– Вижу, понял уже?

– Да. Наши, римские покровители из одного пантеона. Они родня, происходят от Сатурна там или ещё от кого - точно не знаю, не разбираюсь в их родословной. А другие боги, кого мы тоже почитаем, в этой семье приёмные, вроде как я у отца. Нет. Неудачный пример. Мы с отцом родные по крови, он не совсем меня усыновил, а, скорее признал. Ну, да не важно... Я имею ввиду, что речь не об индивидуальном покровительстве, а о... кхм... клановом, что ли? Покровительстве народов? Государств?

– Именно. В мире богов тоже есть кланы, территории, сокровища. И война. Вот вознамерились мы идти в поход на галлов и первым делом, ещё до начала всего, приносим жертву богам, испрашиваем разрешения.

– Потому что один единственный бог галлов сомнёт все наши легионы?
– перебил я. Этот вопрос меня давно волнует, ещё с тех пор, как я понял, что боги реальны.

– Ну, смять не сомнёт. Такие как я и твой отец тоже не так уж слабы. Если бог уже в нашем мире, солдат прикрыть мы сможем. Что ты так смотришь на меня глазами хлопаешь? Я же не сказал, "победить". По

одному-то мы, может, ничто в их глазах, но так мы с Примусом и не самые сильные. Не зря же императоров обожествляют и поклоняются им... Больше не перебивай. Рассержусь.

– Прости, - я искренне раскаялся, думая о том, что недо бы перебить ещё раз, чтобы уточнить: тут слово "император" употребляется ещё в изначальном значении, в военном, или уже главе политической власти обозначает. В нашем Риме в это время уже был второй вариант, но фраза префекта прозвучала так, будто он имеет ввиду именно военного превосходящего всех по силе.

– Так вот. Мы будем биться на земле, а боги там, в своём мире. Понимаешь?

– Не совсем. Зачем им впрягаться в нашу проблему?

– «Впрягаться». Интересное словечко ты подобрал. Только неправильное. Это мы впряжены в их божественную повозку. Они там, в божественном мире, тоже постоянно делят жизненное пространство. Чаще войны, наоборот, начинаются по их инициативе. Это им выгодно больше чем нам, если мы сомнём почитателей чужих богов, приведём их к правильным культам. Так понятнее?

– Я так понимаю, ты мне объясняешь откуда этот египетский шакал тут взялся?

Игнифер кивнул.

– Это я понял, хоть и не до конца. Египет же наш? Значит, их боги тоже нашим покорились?

– Так и ты не с богом сражался, - Анний Тулий захохотал.
– Ну, сбежала собачка, бывает. Ты суть подмечай, я тебе о не частном случае рассказываю, а о важном, что тадо каждому одарённому иметь ввиду, чтобы сориентироваться на месте, когда на проявления иного мира натыкаешься.

– Спасибо за разъяснения. Только ты один вопрос пояснил, зато сто других появилось!
– возмутился я, а префект ещё сильнее заулыбался. Должно быть забавно с его точки зрения смотрится гнев пацана двенадцати лет отроду, который пытается вести себя как взрослый.

– Ну-ка, набрось парочку?

– Зачем Вулкан Везувий пробуждал? Бей своих, чтоб чужие боялись?
– вспомнил я присказку из будущего.

– Этого я тебе не расскажу, не твоего ума дела. Но поверь, были тогда причины. Прогневали мы его. Не на ровном месте он рассердился, - хорошее настроение у огнепоклонника резко испортилось из-за воспоминаний. Но ничего страшного - оно у него и так по сто раз в минуту меняется.
– Давай другой вопрос, - приказал он очень уж строго.

– Не рассердишься?
– я посмотрел на горящие глаза с опаской.

– А ты чушь не мели, не зли меня!
– огни в глазах сверкнули.

– Тогда... эм... вот такой: если семиты скажут, что из бог - единственный, и распространят его культ огнём и мечом по всему миру, остальные боги погибнут, когда о них забудут?

– Эм... Маркус... Ты что-то знаешь?
– вкрадчиво так спросил меня Игнифер. Но огоньки-то в глазах так и светятся!

– Гипотетически! Это просто вопрос!
– я всполошился от того что опять ляпнул лишнего. Мог бы хотя бы семитов не поминать, не намекать на авраамические религии.