Редакция
Шрифт:
В ответ Бася не зло шикнула и рыгнула.
– Фу, Бася, что за дрянь ты ела?
– осведомилась Аря, помахивая лапой перед носом.
Глава 4.
О Лорде Вейдере и о любви к кошкам, со стороны ситов и не только.
Абсолютно спокойная,
Белая-белая кошка, всегда с идеально вычесанной шерстью, накрашенными розовым или красным лаком коготками, сейчас выглядела... как после принятия ванны "а ля Самурай". Грязная, с проплешинами, прокалинами, комьями грязи на шерсти. Лак облупился, а в зелёных очах её - дикий испуг.
– Хсиша, ты чего?
– На грохот выглянула Ари, успевшая уже и умыться, смывая следы слёз.
– Эй...
– Макс попытался погладить пушистую шкурку, но Хсиша вздыбилась и зашипела не хуже Баси. А обычно она обожала, когда Макс её гладит.
– Сейчас...
– Аря достала из шкафчика с аптечкой, не маленький фракон валерьянки и стопочку, и налила " фронтовые сто грамм", прихватив пакет кошачьего корма с витаминами. Когда она поставила стопочку, Хсиша тут же "хлопнула" предложенное, и закусила.
– Ненавижу...
– и расслабленно сползла в кресле - Ненавижу!
– Кого?
– тут же осведомилась Аря.
– Что стряслось?
– даже Макс решил проявить заботу об кошке, у которой, разве что только глаза не вылезли из орбит.
Хсиша некоторое время сидела молча, а потом сказала:
– Знаете поговорку "Чем дальше в лес - тем толще партизаны"?
– сказала она.
– Так вот, это не шутка, это - чистейшая правда. Я, когда отправилась знакомиться с Повстанцами, думала отснять несколько фотографий, быстренько собрать манатки, и убежать, особенно когда поняла, что эти самые джунгли, где я была, полны не только повстанцами, но и Имперскими войсками.
Я выбрала себе дерево потолще, забралась на него и приготовилась ждать, когда сытые, откормленные на ворованных у Империи харчах повстанцы, надумают оправдать легенды.
Про них рассказывают самое разное, в основном о том, какие они герои и как легко и вдохновенно объегоривают Империю. Но знаете, наблюдая за ними, я задумалась о том, не распускают ли они про себя сказки. Я увидела не яростные сражения, а окопное сидение.
Два окопа параллельно друг другу, между ними - метров сто, а то и меньше. С лева - Империя, с права Повстанцы. У Повстанцев кто-то играет на свирели, а кто-то залихватски поёт скорбезные песенки, в которых больше матов, чем обычных слов. С лева, в отвержение того, что "мы с тобой одной крови, ты и я", подпевают. Получается нескладный, но сводный хор местных умельцев.
Воевать
"Свобода всё, имидж - ничто"...
Лак с коготков слетел только так. Я, когда глаза открыла, наверное ТАК жалобно заорала, что мой мучитель меня отпустил. Естественно я рухнула на землю, правда не с трёх, а с двух метровой высоты. Но удрать не успела. Была заловлена, минимум 150 килограммами смеси метала и человека, истошно сопящей и что-то мне говорящей.
Никогда не хотела увидеть в живую Лорда Вейдера.
– Тебе подфортило - сказала Обезьянка, а в глазах у неё было искреннее уважение, чуть ли не набожное преклонение.
– Чего?
– Хсиша взвыла тут же.
– С начала я подумала, что пришла моя смерть, ибо я и Вейдер в разных весовых категориях. Сейчас нарубит мелкой нарезкой, и забудет. Но в место того, он меня опять поднял, при том взял подмышки, растянув во весь мой рост. А потом - вполне себе понятно заявил, что я - забавная.
Последующее для меня было страшным сном. Меня взяли на руки, и крепко так крепко, обняли. Наверное, я должна была бы сказать ему спасибо, ибо он - длинный и чёрный, а я маленькая и белая, за то, что он меня нёс на руках, через всё местное болото.
Хорошие кадры накрылись, Повстанцев переловили живьём, связали и поставили в рядок, на колени. Знаете, у меня, наверное, воображение разыгралось, но я тут же представила себе, что сейчас, этот самый Вейдер посадит меня на соседнее дерево и лично перебьёт этих недоумков. Головы по отрезать и всё...
Однако он переложил меня поудобнее, в позу ребёнка на руках, и не отходя от кассы начал допрашивать пойманных, не сдвинувшись с места. При том, редкая морда не получала по мозгам. Но ни одного он не убил.. ну по крайней мере, в тот момент.
У меня есть такое подозрение, что даже Вейдеру было лень воевать. Он стоит, и гладит меня по шерсти, а я - упёрлась когтями в руку и крупной дрожью, крупной дрожью. Повстанцы стоят, и смотря на меня, а в глазах - одна мысль, при том - такая явная:
– Да замурлычь же ты, сволочь!
А у меня что-то перемкнуло от страха. А тут ещё какой-то долбанный офицер, притащил мой фотоаппарат, а в нём - фотографии расположения Имперского блокпоста, точно такое же - по поводу Повстанцев. Мало ли, что будет, если до Вейдера дойдёт, что фотоаппарат - мой.
Думаю, до него дошло сразу же, потому, что фотоаппарат, после стирания содержимого, поцепили мне на шею, как вес для удушения...
Тем не менее, меня не выпустили, а на оборот, зажали покрепче, а после - и забрали на корабль, вместе с парочкой повстанцев. Девушкой, у которой длинная языка не соответствует извилине в голове, и мальчишкой с повадками "сльского хлопчика". Оба смотрели на меня то ли с удивлением, то ли с непонятками.