Река рождается ручьями. Повесть об Александре Ульянове

Осипов Валерий Дмитриевич

Снизу по Волге, против течения, подходила без весел, без парусов еще одна ладья. В ней верхом на лошадях было несколько десятков всадников в разноцветных нерусских одеждах - башкиры, мордва, чуваши. Над ними полоскался жемчужным шитьем царский штандарт Петра III.

Вторая ладья въехала носом в песок. С нее в сопровождении рослого башкирина съехал на берег сухощавый, седоголовый всадник с изможденным, усталым лицом. Бросив поводья своему спутнику, неторопливо спешился, усталой походкой пошел навстречу ражему детине в красной поддевке, картинно стоявшему перед своей дружиной.

Атаманы

сошлись посередине, трижды по-православному обнялись. Чернобородый заговорил первым, что-то доказывал, напирал, бил кулаком себя в грудь. Усталый всадник со второй ладьи молча качал головой. Чернобородый сдернул с головы шапку, яростно ударил ею оземь. Седоголовый вытянул руку в сторону шитого жемчугом императорского штандарта.

С Коромысловой башни солдаты наводили на ладьи пушку. Первое ядро вспенило воду у самого берега. Атаманы быстро взглянули на Кремль, обнялись, заторопились каждый к своей ладье. Отчалили.

Саша ждал второго выстрела. «Неужели попадут?» - с тревогой думал он.

Раздался свист второго ядра. Протяжный, заунывный. Ладьи уже скрылись из виду, а ядро все свистело. Оно давно уже перелетело через реку, через заволжские слободы и летело все дальше, все выше...

И неожиданно Саша понял, что и он летит вслед за ядром на своем воздушном шаре или на ковре-самолете. Внизу замелькали города, реки, леса, и вот уже виден Петербург, Нева, Петропавловская крепость…

Саша проснулся.

3

Он долго сидел в темноте, пытаясь вспомнить что-нибудь и понять из недавнего сна, но в голове была путаница, неразбериха, мелькали беспорядочно какие-то бессмысленные видения.

Он встал, прошелся по камере. На столе белели исписанные листы бумаги. Надо продолжить программу партии.

Он несколько раз ударил кулаком в дверь. Далекий поворот ключа, шаркающие шаги.

– В чем дело?
– угрюмо спросил заспанный надзиратель.

– Зажгите лампу. Мне нужно дописать показания.

Когда надзиратель ушел, Саша прикрутил фитиль лампы, чтобы меньше коптил, сел к столу, обмакнул перо в чернильницу, пробежал глазами последние строки недописанной вчера страницы: «...задачи русской социалистической партии сводятся, по нашему мнению, к следующему...»

Итак, он остановился на задачах партии. В чем же они?

«...Главные свои силы партия должна посвящать организации и воспитанию рабочего класса, его подготовке к предстоящей ему общественной роли. Сильная знаниями и сознательностью, партия будет стремиться к возвышению общего умственного уровня общества, наконец, употреблять все возможные усилия к непосредственному улучшению народного хозяйства, к тому, чтобы направить его на путь, соответствующий идеалам партии.

Но при существующем политическом режиме в России почти невозможна никакая часть этой деятельности. Без свободы слова невозможна сколько-нибудь продуктивная пропаганда, точно так же как невозможно улучшение народного хозяйства без участия народных представителей в управлении страной. Таким образом, борьба за свободные учреждения является для русского социалиста необходимым средством для достижения конечных целей. Инициативу этой

борьбы может взять на себя интеллигенция, опираясь как на поддержку рабочего класса, по мере его организации и политического воспитания, так и на все те слои населения, где сколько-нибудь пробудилось сознание своих прав и потребность ограждения от административного произвола. Возможность ведения этой борьбы без предварительной классовой организации, а лишь параллельно ей, мы видим в том, что русское правительство не выражает собой действительного отношения общественных сил в стране, не находит себе активной поддержки ни в одном общественном слое и не обладает поэтому устойчивостью; при всяком серьезном внешнем или внутреннем потрясении оно протягивает руку обществу и уступает тем его требованиям, которые оказываются в данное время наиболее назревшими.

Таким образом, будучи по существу социалистической, партия лишь временно посвящает часть своих сил политической борьбе, так как видит в этом необходимое средство, чтобы сделать более правильной и продуктивной свою деятельность во имя конечных экономических идеалов.

Наши окончательные требования, то есть то, что мы считаем необходимым для обеспечения политической и экономической независимости народа и его свободного развития, мы можем формулировать в следующей программе...»

Семь шагов.

От окна до дверей.

Семь шагов.

От дверей до окна.

Семь шагов.

От окна до дверей.

Семь шагов.

От дверей до окна.

«...1. Постоянное народное представительство, выбранное свободно, прямой и всеобщей подачей голосов, без различия пола, вероисповедания и национальности, и имеющее полную власть во всех вопросах общественной жизни.

2. Широкое местное самоуправление, обеспеченное выборностью всех должностей.

3. Самостоятельность сельского, крестьянского «мира», как экономической и административной единицы.

4. Полная свобода совести, слова, печати, сходок, ассоциаций и передвижений.

5. Национализация земли.

6. Национализация фабрик, заводов и всех вообще орудий производства.

7. Замена постоянной армии земским ополчением.

8. Даровое начальное обучение».

...Перо повисло над бумагой. Все? Кажется, все. Может быть, что-нибудь упущено? Нет, как будто ничего не упущено. Восемь пунктов вместили в себя все задачи партии.

Он встал, подошел к окну... А может ли программа серьезной политической партии быть ограничена только изложением своих задач? А отношение к другим партиям? К либералам, например?

«...Нам остается только сказать несколько слов о нашем отношении к другим русским партиям. В политической борьбе, то есть в борьбе за тот минимум свободы, который необходим нам для пропагандистской и просветительской деятельности, мы надеемся действовать заодно с либералами, так как мы не можем расходиться с ними, требуя ограничения самодержавия и гарантии личных прав. Только в дальнейшем будущем нас разведут с ними наши социалистические и демократические убеждения.

Что касается до социал-демократов, то наши разногласия с ними кажутся нам очень несущественными и лишь теоретическими.