Рекламный Маг
Шрифт:
– Доживи, до того возраста, когда твои дети начнут делить твое наследство, тогда поймёшь всю глубину проблемы.
– Но у Мадиса нет детей.
– А он заранее решил разделить, вдруг будут.
Тут Байз расхохотался :
– Я сам люблю шутки , но так меня разыграть, что я чуть не поверил , ну молодец. А скажи Олех, ты наверное из благородных, может даже баронский сын, видно что учённый, с Мадисом всю дорогу беседуешь, а ведь с него слово обычно клешней скалозуба не вытащишь.
– Нет Байз, не баронский я сын.
– сообщил я вкратце всю свою небогатую биографию.
– Не хочешь - не говори. Понимаю. Вдруг за тобой охота идёт, или соседний барон разорил ваш замок, а теперь ты идёшь мстить ему до последнего колена. Я у певца бродячего такую историю слышал, за душу так и берёт, аж до слёз.
– похоже моё опровержение лишь укрепили легенду, возникшую в голове младшего торговца .- А чем занимаются рехламные ахенты?
– Ну например, ты продаёшь телеги, и хочешь чтобы покупатели об этом узнали. Тогда рекламный агент делает огромную вывеску и пишет на ней, что продаются телеги по такому-то адресу. Или вешает длинную тряпку с такой же надписью прямо над дорогой, кто проедет, тот прочитает.
– перевел я премудрости рекламного мастерства в доступные образы средних веков.
– Ничего не выйдет!
– Почему это?
– Да своруют такой большой кусок ткани в первый же вечер, - логика у Байза была просто убийственная.
– Ну ладно. Другой пример. У тебя в таверне есть хорошее вино, тебе надо его продать. Тогда прихожу я, делаю на каждую бутылку этикетку, ну такую бумажку с названием вина, приклеиваю на каждую . После этого развешиваю по всему городу изображение бутылки с этой этикеткой и адресом моей таверны. Ну и ещё снизу напишу, что вино самое лучшее в городе. Благородные господа ведь пьют же вино, ну вот они как прочитают об этом, так толпой и повалят к тебе. Вмиг всё распродашь.
– Кто же одним словам поверит, что это вино лучшее в городе. Нет, не найдется такого глупца, что о вкусе вина будет судить по бумажке на бутылке. Вот выпить бутылочку, а лучше две, тогда сразу можно понять, что за пойло тебе подсовывают и чего оно стоит.
Возразить мне опять нечего. Рассказать, что у нас вино как раз и ценится по этикетке, а не по вкусу. И самое дорогое по две тысячи долларов за бутылку, что мне приходилось пробовать, такая гадость, ни вкуса, ни запаха, а все пьют , да ещё нахваливают. Тут мне стало немного стыдно: торговец четвертого порядка, торгующий магическими спичками, рассуждает намного более здраво, чем многие мои соотечественники с высшим образованием.
– Приёмов существуют тысячи, для каждого народа можно подобрать свои.
Может оно и хорошо, что у вас пока рекламы нет, живите и радуйтесь.
– Жизнь без радости - это не жизнь. Вот доберемся до Ставрово, такой трактир покажу - точно жить захочется после поросенка с кашей и яблоками, да ещё под
– философски заметил Байз.
За разговорами пришло время обеда. Припарковавшись на обочине, мы повторили отработанную процедуру, и скоро в воздухе запахло мясом и специями. Оказывается, мои попутчики торговали ещё и этим товаром.
– Мадис, мне не очень удобно питаться за ваш счёт, давай я тоже на котел свою долю внесу.
– Да ладно, мелочь это, не объешь сильно. Ты нас очень выручил, а в дороге всегда надо помогать другим, в трудную минуту и тебе помогу. Тем более, что добыча от разбойников досталась, опять же оружие и доспехи. Там и твоя доля есть, только положено, сперва такую добычу оружейному помощнику предложить за скромный выкуп, а если не потребно ему, то тогда продать или оставить себе.
Обед в этот раз был побогаче и разнообразней. К каше с мясом прилагалась свежая трава нескольких видов, свежие огурцы, соленый белый овечий сыр, гора яблок на десерт и добрый дорожный квас вдоволь. Всё изобилие на столе явно было вызвано скорым прибытием в Ставрово, где ожидалась гостиница, ужин с завтраком и пополнение свежими припасами.
– Олех, я разделил сто монет на три части, и пересчитал каждую из них. Такого не может быть, но в каждой куче ровно оказалось по тридцать три штуки. И что меня окончательно добило, одна монета действительно оказалась лишней. Может это ты заранее посчитал. Объясни, конечно, если это не тайна.
– Ничего здесь удивительного, если сто монет разделить на четверых, то будет без лишней монеты ровно по двадцать пять каждому. Если двести монет делить на троих, то по шестьдесят шесть каждому, и две лишние.
– глотая ароматную горячую кашу сыпал примерами для школьников я.
Байз как засунул ложку в рот, так и сидел, забыв высунуть.
– Теперь верю, что это не трюк.
– сглотнув, проговорил пораженный Мадис.
– А если , мы трое сложимся по сорок пять монет, то всего получится сто тридцать пять - решил окончательно добить я их начальной школой.
Но тут на меня накатило. Каша стала поперёк горла, желудок чуть не вывернулся наизнанку, по всему телу побежали мурашки и холодный пот выступил на спине. Вытирая пот со лба, я пробормотал:
– Переел я что-то, с голодухи что ли, видать пока по лесам бродил, язву заработал.
Отдышавшись, я выпил кваску, выяснив наконец, что делают его из забродившего берёзового сока. Желудок успокоился, но тело бил озноб, словно я подхватил простуду, да волосы на руках странно чесались, словно руку поднёс к экрану телевизора.
– Ну а магическая пластина, чем тебе знакомой показалась - продолжил разговор Мадис.
– Геометрия, родная сестра математики, принципы вычислений одинаковые. А картинка на пластине, это как теорема Пифагора. Квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов.