Реквием для брата

Шпак Таира

– Ничего страшного, что ты хотела.

– Сергей Алексеевич мне нужно десять дней по семейным обстоятельствам. У меня умер брат.

– Где, в Ярославле?

– Нет, в Тверской области.

– Когда тебе нужно выезжать?

– Сегодня ночью, крайний срок, завтра утром.

– Хорошо, я пришлю за тобой машину, чтоб тебе побыстрей до дома добраться. Не забудь написать рапорт. Если что, звони.

– Спасибо.

– Не за что, держись.

Где-то через два часа прибыла машина с ответственным офицером и с Фетисовым, который должен был

меня сменить. Я села на заднее сиденье. Слёзы градом катились из моих глаз. Водитель увидел, что я плачу, но был настолько тактичен, что не подал виду.

Машина привезла меня к оружейке. Сдав оружие, я пошла в свой кабинет переодеться.

– Да, надо же Лёшке позвонить, – подумала я.

Всё происходило как во сне. А, может, это и вправду был сон? Нет, сказала я себе, хватит себя обманывать, и стала звонить мужу.

– Лёш, Лёха умер! – сказала я ему.

Тут вдруг почему-то связь оборвалась. Я набрала Лёшку ещё раз. Было занято. Я опять набрала, опять занято. Наконец я поняла, что он сам мне звонит.

– Солнышко, я не понял, что случилось? – спросил муж, дозвонившись до меня.

– Лёха умер, – ответила я плача.

– Какой Лёха?

– Брат мой! – заорала я в трубку.

– Как умер?

– Не знаю.

– А с чего ты взяла, что он умер? Кто тебе об этом сообщил?

– Галя.

– Какая Галя?

– Ну, Лёхина, с которой он последнее время жил.

– Что она тебе конкретно сказала? Солнышко, слово в слово, пожалуйста!

– Хорошо, – ответила я и начала рассказывать.

– Она сказала, что, кажется, Лёха умер.

– С чего хоть она взяла? Так прямо и сказала, кажется, что Лёха умер?

– Да, так и сказала. А я её спросила, как он умер, где он, видела ли она его мёртвым. На что она мне ответила, что мёртвым, мол, она его не видела, а лежит он в морге.

– Ладно, дома поговорим. Ты где сейчас?

– Я у себя в кабинете, – ответила я.

– Ты уже выходишь?

– Да.

– Тогда я пошёл тебя встречать. У тебя паспорт с собой?

– Да.

– Ну, тогда, сразу на Московском купим тебе билет.

Я вышла из кабинета. Закрыла его и отдала ключ постовому.

– Что-то Вы сегодня грустная, – сказал мне милиционер.

Я не стала вдаваться в подробности, а просто сказала

– «До свидания».

– До свидания, – ответил постовой.

Выйдя из здания, я направилась к остановке. Пошла по дороге, так как иначе не получалось. Тротуар весь был перекопан, шли ремонтные работы. В общем, можно было снимать кино про войну. Город готовят к тысячелетию, поэтому везде такой хаос.

В городе моего детства такого не было… В городе детства… И я опять вспомнила день, когда родился Лёха.… Об этом знаменательном событии – рождении Лёхи – нам всем сообщили на следующий день. Мы все были этому очень рады. Особенно был счастлив Витёк. Ведь это был его единственный сын, и радости его не было предела. Он завалил подарками и цветами весь обслуживающий медицинский персонал. От больницы Витёк практически не отходил,

можно сказать, ночевал под мамиными окнами.

– Людочка, что тебе привезти? Может, чего особенного хочешь, ты только скажи. В ресторане «Интурист» выполнят любой твой каприз.

– Нет Вить, спасибо. Того, что ты приносишь, достаточно, – сказала мама, выглядывая из открытого окна своей палаты, находящейся на втором этаже.

– А как там девочки? – спросила она.

– Всё хорошо. Таира у Нади, а Юлю забрала твоя мама.

– Почему забрала?

– Не знаю, Юля вроде сама захотела к ней. Не беспокойся, как тебя выпишут, я их сразу домой привезу.

Домой мы попали, как Витёк и обещал, сразу после маминой выписки. Отсутствие мамы для меня прошло более безболезненно, чем для Юльки. Отрицательным моментом для меня была только разлука с Юлькой, мамой и Витьком. А в остальном, было все хорошо, меня никто не ругал, не обижал. Что же касается моей сестры, то поначалу, то есть до того, как её забрала наша бабушка (мамина мама) ей совсем не повезло. Всё началось, лишь только за мной и тётей Надей закрылась дверь.

– Ты куда это? – спросила тётя Тома уходящую в свою комнату Юлю.

– Как куда, спать, конечно.

– Нет, милочка, никаких «спать», пока не вымоешь всю посуду и полы во всей квартире.

– Но мне же завтра в школу в первую смену.

– Ну и что? – усмехнулась тётя Тома.

– Ничего с тобой не случится. Подумаешь, меньше поспишь, – закончила она.

Налив себе чаю и взяв коробку с оставшимися пирожными, тётя Тома ушла в зал. Юлька застыла посреди кухни как вкопанная, не веря в то, что происходит. Так она простояла, наверное, минут пятнадцать перед мойкой, полной посуды.

– Я не поняла, в чём дело? Ты тупая, что ли? Почему до сих пор ты ничего не сделала? – услышала она позади себя.

– Я устала, я хочу спать, – дрожащими детскими губами сказала Юля.

– Ну-ка, живо делай, что я велю! – уже заорала тётя Тома.

– Иначе я тебя изобью, – сказала она и стукнула Юльку в спину.

Легла моя Юлька спать где-то часа в два ночи. Так продолжалось три дня. Не знаю почему, но Юлька никому не жаловалась. Непонятно почему, но моя сестра молчала: то ли тётя Тома её застращала, то ли из-за гордости. В общем, что вытворяла над ней сестра Витька, никто даже не подозревал. Но как говорится в русской поговорке: «Все тайное, в конце концов, становиться явным». Все выяснилось совершенно случайно.

– Юленька, завтра после школы сразу к нам приезжай с ночевкой. Я тебе платьице как раз новое пошью, – сказала бабушка.

– Я не могу, – пряча глаза, ответила она.

– Почему, ведь завтра суббота? – удивилась бабушка.

– У меня дел много.

– Каких таких дел, – не унималась Антонина Ивановна.

– Уроков много, да и дома.

– Что дома?

– Убираться надо, – дрожащим голосом сказала Юля.

– Юля, что происходит? – спросила бабушка.

– Ничего…– сквозь слёзы, улыбаясь, ответила Юля.