Реквием патриотам
Шрифт:
Сын самурая встал на ноги, долго глядел мне в глаза (я выдержал его ставший таким тяжелым взгляд) и уверенно зашагал к своему десятку.
– В колонну по два, - скомандовал я.
– Шагом марш!
Солдаты, услышав привычные уху звуки командного голоса, сноровисто построились и зашагали вслед за мной. На мосту их ждало новое испытание. Он весь был завален телами ямабуси, доски потемнели от крови и ноги скользили по ним. Многие ежились, аккуратно переступая через трупы, те кто был пожестче короткими движениями сталкивали тела в воды прикладами винтовок. Многие шептали молитвы, просили прощения у богов за то, что столь жестоко
– Что нам делать на том берегу?
– поинтересовался окончательно пришедший в себя Сино, он шагал радом со мной.
– Мы отбили атаку войск, которые Кобунго послал для обходного маневра, - ответил я, - но троекратное преимущество у Язаки остается. Мы должны помочь Сего.
– Каким образом?
– Я еще не решил, - честно пожал я плечами, - но одно знаю точно - на том берегу - я мотнул головой за спину, - мы Сего ничем не поможем.
Асигару бросились бежать, едва завидев летящих на них с холма кавалеристов Сего. Многие побросали яри и принялись срывать с голов дзингаса.
– По-моему, они несколько перестарались, - произнес первый помощник Язаки Кобунго Симодзука Таттэ, командовавший лучниками, - слишком уж натурально изображают панику.
– Других копейщиков у меня нет, - пожал плечами Кобунго, - асигару выполняют двойную задачу. Они заманят врага на наш берег и прикроют лучников от конницы Сего. Ямабуси Ран-по фланговым ударом завершат начатое.
– Что помешает асигару обратиться в настоящее бегство?
– поинтересовался Таттэ.
– Я дал им отличный стимул, - усмехнулся Кобунго.
– Все, сумевшие остаться в живых, станут самураями моего клана.
– Из хэймин в буси, - задумчиво протянул Таттэ, - неплохо. Однако страх перед атакой тяжелой кавалерии может оказаться сильнее.
– В колонну по два!!!
– выкрикнул команду Сего, приподнимаясь на стременах и нанося быстрый удар отставшему асигару. Остро отточенный клинок нодати буквально надвое рассек несчастного солдата.
Конница подъезжала к мосту, на той стороне которого маячили лучники, готовящие к бою свои дайкю. "Главное, проехать мост, - эта одна единственная мысль билась в голове Сего, - а уж там-то мы им..."
– В четыре шеренги, - скомандовал я.
– Винтовки зарядить.
В голове уже начал формироваться практически самоубийственный, но, похоже, единственно возможный в данном случае план. Кобунго, похоже, и не заметил гибели ямабуси, он был, скорее всего, слишком уверен в "горных воинах", чтобы следить за их судьбой. А зря! Я вот, к примеру, уже отлично видел фланг войск Язаки - и самураев с нодати, и лучников, готовящих дайкю к залпу, (еще десяток шагов - и можно будет стрелять!), враг же обо мне, видимо, ни сном, ни духом.
– Передать по рядам, - произнес я, - залп дают сразу два шеренги, сразу после выстрела - отходим. Да плевать!
– отмахнулся я от дипломатичных выражений.
– Бежим. Вон к тому леску.
– Я указал головой на маленький массивчик за нашими спинами.
– Там укроемся и примем бой.
Хватит ли моим людям веры в меня? Выполнят ли команду "бежать", после того, как я приказал им стрелять в ямабуси?
Один из мчавшихся по мосту асигару бросил взгляд себе под ноги да так и замер на месте, лицо его исказила
Таттэ, присоединившийся к своим людям, медленно навел дайкю на самурая в прекрасном мару-до. Но этот доспех не спасет его от стрелы с бронебойным наконечником янаги-ба, напоминающим по форме ивовый лист, со ста шагов. Асигару все же не выдержали и бросились бежать по-настоящему, но это не помешает Таттэ и его лучникам расстрелять Сего практически в упор, когда его воины будут выезжать с моста.
Таттэ уже готовился скомандовать "Удэ!", но так и не скомандовал, потому что...
– Удэ!!!
– выкрикнул я, опуская саблю.
... пуля раздробила висок командира лучников. Но она не была единственной. Лучники падали один за другим, оставшиеся в живых закрутили головами, не понимая что стряслось. Тут в их ряды ворвались бегущие асигару, внося еще больший хаос, а уж когда налетели конники Сего начался настоящий кошмар.
– Проклятье!
– прорычал Кобунго, сжимая кулаки и зубы до скрипа.
– Проклятье!
– Командир, - упал на колено один из десятников, - на левом фланге - стрелки.
Кобунго в ярости швырнул оземь свой гумбай-утива.
– Разворачивай людей!
– рявкнул он.
– Мы прикончим их.
– Но наши лучники, - удивился самурай.
– Мы не поможем им?
– Выполнять!
– взревел горным медведем Кобунго. Им уже овладела ярость и поделать с собой он ничего не мог.
Самурай кинулся к остальным, а Кобунго вскочил на коня.
– Что он творит?
– не понял я действий вражеского командира.
– Это же самоубийство.
– И что теперь делать нам?
– поинтересовался Сино.
– От всех сил Кобунго лес нас не укроет.
– Это уже не важно, - усмехнулся я.
– Кобунго оказался между молотом и наковальней, вот только нам надо дождаться молота. А пока бежим к лесу, как прежде. Передай по рядам, чтобы через пятьсот шагов строились снова в четыре шеренги и были готовы к маневру "оборот - залп".
Сино кивнул и передал мой приказ дальше по цепочке.
Кобунго единственный из всех самураев ехал верхом, ловко подстраивая рысь своего коня под бег воинов. Он едва сдерживал порыв дать жеребцу шпоры, ворваться в ряды убегающих стрелков, отомстить за смерть Таттэ и его лучников, но полководческое чутье и талант брали верх, не давая ему сделать этого. От этого гнев лишь сильней вскипал в крови генерала из клана Язаки, отчаянно ища выхода и находя его лишь в диких выкриках и раскручивании над головой катаны, хоть это и не пристало самураю древнего рода.