Реквием по любви. Грехи отцов

Сладкова Людмила Викторовна

— И куда мы намылились?

— Наверх.

— Ты – точно нет! — осадил строго. Да еще и отпускать не спешил, продолжая удерживать. — Ничего умнее придумать не могла?

— Отстань, — она тут же ощетинилась, возмущенная до предела стремлением Верещагина постоянно прикасаться к ней, и начала вырываться, — я тоже хочу там танцевать!

Мужчина поспешил развернуть ее к себе лицом, прямо не размыкая объятий, и хорошенько встряхнул, отрезвляя.

— Нет, я сказал!

— Почему Соне можно…

—

Во-первых, она трезвая, а ты еле на ногах держишься! — рявкнул раздраженно. — Во-вторых, мне абсолютно безразлично, что вытворяет эта сумасшедшая. Пусть за своей девкой Гордеев сам приглядывает, мы ему ничем не обязаны. Я несу ответственность исключительно за тебя! И в-третьих, Соня твоя своего мужчину хотела порадовать. А ты, Лиза? Для кого ты собиралась танцевать? Для меня, что ли? Или, быть может... для Дани?

Будучи ошарашена столь вопиющей человеческой наглостью, Лиза окаменела. Каждая мышца тела одеревенела, их неприятно покалывало. Тяжело дыша, стиснула ладони в кулаки, мечтая расцарапать кое-кому лицо за подобную беспардонность.

Что за грязные намеки? Да еще и в присутствии друзей!

Кипятком по венам струилось праведное возмущение, мгновенно перерастающее в искреннюю злобу. Молчать она уже не могла.

Сил на здравомыслие более не осталось.

— Не переживай! — настырно уперлась в мужскую грудь кулаками, прилагая титанические усилия, дабы оттолкнуть его от себя. — Мне абсолютно точно есть для кого танцевать!

Странная ухмылка отразилась на его лице.

— Правда, что ли?

— Более чем!

— Так для кого же?

— Не твое дело!

— Расслабься, я все равно не позволил бы тебе выйти с ним на связь, — Матвей чуть ослабил хватку, вынося свой вердикт. И очень внимательно наблюдая за ее реакцией на свои жестокие слова. — А уж скинуть запись – подавно!

Запретил бы. Ей. Связаться с Димой?

Это он зря!

Она не знала, какой бес вселился в нее в тот конкретный момент. Но он прочно обосновался внутри – в мыслях, в душе, в сознании – со всеми вытекающими. Лиза и сама толком не поняла, когда успела вцепиться в лицо обидчика, набросившись на него подобно одичавшей кошке.

Движимая инстинктами, вопреки здравому смыслу, со всей дури погрузила острые отросшие коготки в кожу Верещагина.

Не царапала. Нет.

Сдерживалась каким-то чудом от нестерпимого желания переместить руки чуть ниже.

С нажимом. Со скрипом.

Отчего-то оставлять на нем кровавые борозды совершенно не хотелось. Тем не менее Лизавета яростно шипела, вдавливая пальцы все сильнее, намеренно причиняя и ему боль. В ответ.

Никто. Не запретит. Ей. Связаться с мужем.

НИКТО!

Нормальный мужчина давно отступил бы, отмахиваясь от обезумевшей пьяной девицы. А этот нет. Стоял смирно. Терпел. Более того, плотнее к себе ее привлек,

точно… наслаждаясь внезапной близостью. Неприемлемой. И непростительной.

О, черт!

Протрезвела Лиза в один момент:

— Тебе… разве не больно?

— О какой боли речь? — коротко хохотнул он, удрученно качая головой. — Комар кусает сильнее!

Стыд и запоздалое раскаяние отразились болезненным румянцем на щеках. Лиза спешно шарахнулась от него в сторону, будто от прокаженного. Благо, на этот раз удерживать мужчина ее не стал.

— Успокоилась? — уточнил спустя пару секунд.

— Извини, — выдохнула, заикаясь, — я просто хотела… потанцевать. Только и всего.

Словно по щелчку пальцев рядом с ней материализовался Гордеев, галантно протягивая ей руку. Усердно изображая голос кота из «Простоквашино» и заставляя девушку неприлично громко хохотать, парнишка произнес нараспев:

— Неправильно ты, Рыжик, живешь! А жить надо правильно - с мужиком, и ни в чем себе не отказывая. Твой брат к твоим услугам. Используй, как посчитаешь нужным. Только не грусти.

Не дожидаясь ответа, легко и непринужденно друг закружил ее в танце, заставляя забыть обо всем на свете.

Просто раствориться в музыке. В ритме. В эмоциях.

— И часто у них так? — раздался за спиной слегка взволнованный голос Соколовской.

— Да постоянно! — сокрушенно резюмировала Алмазова. — Теперь отплясывать будут, пока окончательно не выдохнутся. Либо присоединяйся, либо тупо наблюдай.

Никто к ним так и не присоединился, но Лиза с Андреем прекрасно справлялись даже вдвоем. Медленную композицию вскоре сменила более ритмичная, которая оказалась ничем иным, как клубной версией лезгинки в современной обработке.

Ох, и любили же они этот танец!

Заводной. Горячий. Страстный.

Лиза до такой степени наслаждалась процессом, сосредоточившись на собственных движениях, что не сразу заметила… третьего мужчину в их скромном круге. Взрослого и совершенно незнакомого.

Чужого!

Взявшегося из ниоткуда. Точнее, появившегося… из абсолютной темноты!

Сердце испуганной птахой забилось в груди. Безмолвный ужас сковал тело.

Господи, да кто же он?

Как вообще смог беспрепятственно приблизиться и обойти охрану?

Вопросов в голове роилось множество. Однако стоило отыскать лихорадочным взглядом Верещагиных, тут же немного расслабилась.

Матвей взирал на них совершенно спокойно. За пистолет не хватался.

Данила так вообще сверкал своей белоснежной улыбкой. Словно давнего приятеля встретил спустя годы разлуки и теперь несказанно радовался данному факту. К слову, этот самый приятель с призывным кличем «Асса» вдруг принялся отплясывать лезгинку. Причем делал это так, что оба «чемпиона» изумленно рты поразевали.