Реквием. Книга первая Инициация
Шрифт:
— Если командир дает указание, мы должны выполнять, — отставив в сторону тарелку, подполковник полиции встал:
— Определи фронт работы каждому, чтобы мы не суетились и не мешали друг другу.
В убежище было очень много клетчатых баулов большой емкости, со слов Натальи Ивановны, именно в таких сумках сновали первые торговцы в девяностые, привозя товар в страну. Ваня с Ашотом комплектовали сумки фонарями, повербанками, инструментами, наборами ключей — всем, что так или иначе имело отношение к технике или инструментарию. Женская половина была озадачена медикаментами, продуктами питания и одеждой, предстояло забрать много вещей. По моему поручению,
Однажды мы с Денисом наткнулись на объявление о ликвидации товаров магазина типа «военторг». Бушлаты, тактические костюмы, разгрузки, обувь, термобелье и еще много очень полезных вещей было скуплено с пятидесятипроцентным дисконтом.
Чтобы окончательно растопить лед между Виталием Семеновичем и Денисом, поручил им заняться оружием. С учетом трофеев из УВД и собственных запасов, оружия было с избытком. В дорогу решили взять автоматы, скрепив скотчем по два снаряженных магазина. Но подполковник настоял, чтобы каждый имел еще по два запасных магазина, пришлось вскрыть цинк с патронами. Между тестем и зятем началось негласное соревнование по снаряжению магазинов, который с большим отрывом выиграл полицейский.
— Опыт не пропьешь, — впервые Денис пропустил его слова без подкола, честно признав, что не видел такого скоростного снаряжения магазинов.
За мной были книги и карты — помимо общей карты России и Рязанской области, была еще карта заповедника. Но она находилась в Брыкином Бору у деда, стащенная им из администрации. Был у меня еще один комплект карт, распечатанных с программы Гугл Земля в максимальном разрешении. Всю Россию печатать в таком формате пришлось бы месяцами, довольствовался Московской, Тульской и Рязанской областью. И была довольно подробная карта Алтайского края и республики Алтай — их я покупал как запасной вариант, если Рязанская область оказалась бы непригодной для жизни.
Часа два прошли незаметно, большая часть работы была выполнена — четырнадцать баулов было собрано. Оставшиеся предметы вполне спокойно поместились бы в один или два после ужина, перед отъездом.
На моих часах было четыре часа, когда мы услышали громкий стук в железную дверь подвала. Это было так неожиданно, что Маша и Аннабель вскрикнули, а Наталья Ивановна перекрестилась, беззвучно шевеля губами.
— Тихо, может, просто стучат? — слова Виталия Семеновича были разумны. Про подвал знали многие жильцы дома № 15 и № 13 по улице Любы Новоселовой. Имя Дениса отвадило любопытных, но сейчас стучать могли и чужие люди в поисках безопасного места.
Стараясь не шуметь, мы с автоматами наизготовку подошли к санпропускнику, открыли вторую дверь, оказавшись в сенях. Стук не смолкал, словно стучавший был уверен, что это не просто запертый подвал.
Звук ударов в дверь сменился — явно били чем-то железным. С той стороны осознали бесплодность таких попыток, на пару секунд установилась тишина, разорванная звуками автоматной очереди. На наше счастье, от двери вниз вело пять ступеней с небольшой площадкой, где мы и стояли в момент выстрелов. Стой мы наверху, пули могли бы зацепить кого-нибудь из нас. Двухмиллиметровое железо на деревянной двери не могло остановить пули калибра 7.62. Россыпь аккуратных дырочек появилась на двери на уровне метра от пола с наружной стороны. В наступившей тишине после выстрелов прозвучал голос, показавшийся мне знакомым:
— Денис, выходи, я знаю, что ты там! Посмотрим, такой ли ты мужчина, как был полгода назад!
Глава 8
Дорога к жизни
— Это Картуз, — после слов Дениса сомнений не осталось: голос принадлежал самому гнилому и отъявленному негодяю города. Картуз имел две ходки и был старше Дениса на десять лет. Но обе его ходки были не из числа тех, которыми гордятся. В первый раз его осудили за домогательство к школьницам — вернувшись из армии, Картуз устроился работать охранником в школу. Это были года, когда на Северном Кавказе было неспокойно и было принято решение организовать охрану всех школ.
На эту работу обычно соглашались пенсионеры, так или иначе связанные с правоохранительными органами. Появление молодого парня сразу после армии администрация школы встретила с восторгом. Картуз, пользуясь тем, что рамка-детектор при входе в школу давала звуковой сигнал, начал трогать старшеклассниц. Первое время удивленные школьницы хранили молчание — взрослый парень в униформе с электрошокером на поясе воспринимался как необходимое зло школы. Но когда Картуз чрезмерно распустил руки, одна из школьниц пожаловалась родителям.
Поднялся скандал — родители девочки оказались людьми принципиальными и не удовольствовались увольнением охранника. Картуз был задержан, и ему предъявили обвинение. Осмелевшие девочки дали показания, и педофил получил два года колонии.
Отсидев по такой нехорошей статье, Картуз не поумнел. Вернувшись, он сколотил небольшую банду из себе подобных. Их хватало на то, чтобы обирать таксистов- узбеков или третировать одиноких старушек, что на рынке продавали овощи и фрукты со своих дачных участков. Картуз вновь попал в поле зрения органов и в этот раз залетел на пять лет, за «создание устойчивой преступной группировки».
Второй срок заключения негодяй отбывал во Владимирской области, где и нахватался нужных словечек и даже заручился поддержкой одного авторитета. Откинулся Картуз полгода назад — и именно тогда пересеклась его дорога с Денисом, на одной из разборок. Денис, хорошо знавший ситуацию с домогательством Картуза к школьницам, не стал здороваться с ним за руку, с ходу определив его статус как недостойный. Та разборка закончилась для Картуза печально, от него отвернулись даже его подельники. После этого события Картуз дважды приходил к Денису, я был свидетелем разговора: оба раза парень предлагал свои услуги. И оба раза был послан далеко и надолго. Потом он внезапно пропал, говорили, что уехал в Ханты-Мансийск, и вот Картуз объявился, в самый неподходящий момент, да еще и вооруженный.
— Я выйду, разберусь с ним.
Я успел перехватить Дениса за плечо:
— Это глупо, он выстрелит, едва ты откроешь дверь.
— Ты предлагаешь мне бояться опущенной суки? — друг посмотрел на меня с такой злостью, что я невольно убрал руку.
— Картуз, я иду, не убегай, — взяв автомат в правую руку, Денис начал протискиваться к ступенькам.
— Жду, — отозвался негодяй, сопровождая свои слова глумливым хохотом. Автоматная очередь ударила по ушам, заставив вздрогнуть от неожиданности.