Религия Денег или Лекарство от Рыночной Экономики
Шрифт:
В-четвёртых, сознание человека становится всё более узко-религиозным. В успехе фирм начинают играть главную роль правила бухгалтерского учёта и умение манипулировать финансовыми инструментами.
Сознание окончательно отрывается не только от какой-либо культуры, но даже от вещей. Оно начинает мыслить исключительно цифрами, которые уже не отражают реальный мир.
Увеличение насилия
И наконец, временные меры по перераспределению капитала оставляют нетронутым главный принцип религии денег — получение прибыли и удовольствие от насилия.
Развитие общества идёт в направлении усиления
Невозможно решить проблемы образования или медицины, просто тратя на них больше денег. Деньги сами по себе не станут стимулом к профессиональному развитию и к повышению качества лечения и обучения. Всё равно в итоге их получит более нагло рекламирующий себя колледж, более ловкий бизнесмен, наиболее крупная фармакологическая корпорация.
Впрыскиванием денег невозможно остановить и полную духовную и культурную деградацию поганого общества.
Критика критической критики
Марксизм является самым последовательным и непримиримым критиком капиталистического общества. Давайте рассмотрим основные постулаты марксизма, суммируя то, о чём мы говорили в предыдущих главах [251] .
I.
Двойственность марксизма
Как мы помним, в основу марксизма легли три источника — английская буржуазная политэкономия, немецкая классическая философия и французский утопический социализм.
[251] Рассмотрим марксизм именно в этой главе, пока свежи наши выводы о принципах работы рынка и о причинах возникновения кризисов.
Английская буржуазная политэкономия представляет собой библию религии денег и прямо противоречит французскому утопическому социализму, который во многом исходит из христианства [252] .
Маркс попытался разрешить противоречия между ними. Он попробовал взять лучшее — принципы построения справедливого общества — от социализма, и высокопроизводительное материальное производство — от английской буржуазии.
«Моментом истины» во всей теории Маркса должно было стать отношение к деньгам. Если бы Маркс признал деньги субъективными, он признал бы их существующим только в сознании людей идолом. Вопрос признания объективности денег сводился к вопросу об том, материально или идеально понятие стоимости товара.
[252] Следует отметить, что утопический социализм является определённой помесью масонства и христианства.
Как мы увидели в 6-й главе, исходя из третьей составляющей марксизма, немецкой классической философии и материализма Фейербаха, Маркс решил, что и стоимость — понятие материалистическое и объективное, и положил это в основу всей своей экономической теории.
С одной стороны, теорией прибавочной стоимости он показал систему эксплуатации капиталистами рабочих, но с другой стороны, этой же теорией он узаконил в глазах пролетариата денежного идола.
Признание стоимости как объективной величины, автоматически поставило теорию Маркса внутрь религии денег.
Маркс оставил нетронутой и святую для религии денег счётную книгу. Даже прибыль, как произведённая прибавочная стоимость, стала в марксизме положительным понятием (кроме прибыли, присвоенной в результате
Отвергнув эксплуатацию человека человеком и принцип частной собственности, Маркс не смог отказаться от денег, стоимости, прибыли и счётной книги. Более того, он положил их в основу всего своего учения.
Эта попытка сочетать две религии — денег и христианство, двух богов — золото и христианскую справедливость, сделала теорию Маркса внутренне весьма противоречивой. На протяжении всей истории марксизма и Советского Союза шла постоянная борьба между этими двумя взаимоисключающими началами марксизма.
Возникновение марксизма
Чтобы лучше понять, где лежат истоки двойственности марксизма, давайте посмотрим, в какой момент истории он зародился.
Первая большая работа Маркса и Энгельса «Святое семейство» вышла в 1845 году, а фундаментальный «Манифест Коммунистической партии» — в 1848 году.
В тот момент не прошло и семидесяти лет с момента выхода библии Адама Смита. Почти все страны Европы сотрясали бесконечные революции. Самому Марксу пришлось переезжать из одной страны в другую, спасаясь от политических преследователей и арестов.
В 1848 году очередные буржуазные революции происходили в Германии, Франции, Италии, Австрии, Венгрии, Чехии, Словакии, Румынии, Хорватии, Сербии. В том же году прошли серьёзные волнения в Норвегии, Швеции, Бельгии и Польше. В Дании в 1848 году произошла смена власти, в Голландии — принятие новой либеральной конституции, в Англии — выступления чартистов.
В 1848 году вопрос был не в том, где проходили революции, а в каких странах они не происходили [253] . В тех, где революции произошли чуть раньше. В Испании и Греции военные перевороты победили в 1843 году, революция в Португалии — в 1847 году. Болгария была под турецким игом; там народные восстания происходили каждые два-три года.
[253] К вопросу об однопартийной системе в религии денег. Какое из предположений выглядит более достоверным: что одновременные революции 1848 года по всей Европе возникли по случайному стихийному стечению обстоятельств, или что они были организованы масонскими ложами?
Только в двух странах Европы было всё спокойно — в России и в Финляндии, которая вошла в состав Российской империи в 1809 году [254] .
Прогресс и революционность захватили все «передовые умы» человечества. Этот прогресс несли масоны с их философией математического устройства мира. В 1846 году была открыта планета Нептун, существование которой было уже теоретически предсказано по небольшим аномалиям в движении Урана. Предсказание о существовании Нептуна исходило из теории всемирного тяготения Ньютона. Пожалуй, нельзя было и придумать лучшее доказательства тому, что Вселенную создал не бог, а Великий Архитектор.
[254] Попытка масонского переворота в России провалилась в 1825 году — знаменитое восстание декабристов.
1840-е годы были временем бурной индустриальной революции. На глазах росла промышленность, по всей Европе строились железные дороги. В повестке дня было полное отрицание церковных догм и холодный физический материализм.
Различные партии бежали наперегонки, предлагая свои рецепты переустройства общества. Быть революционером в 1848 году означало примерно то же, что быть Интернет-компанией в 1999-м. Этим духом, этим желанием быть самой революционной из всех революционных партий и пронизан весь «Манифест Коммунистической партии».