Ремонт в замке Дракулы
Шрифт:
«Кажется, что корень стелется по полям, — подумала Бажена, — а ботва… ботва тогда должна расти куда-то вглубь земли».
Небо над Румынией радовало хорошей солнечной погодой и жгущей глаза ослепительной голубизной.
Серхио Дракулешти достал из небольшого барчика бутылку шампанского и пару бокалов.
— Твое место в Румынии, твоя судьба — стать хранительницей наших земель и хозяйкой замка Дракулы.
— Вы серьезно, Серхио? — Бажена отвлеклась от вида речки, привлеченная видом пробки, вылетающей из бутылочного горлышка— Не могу избавиться от ощущения Дня
То ли голос Бажены местами заглушал рев моторчика, то ли сказывалось лингвистическое любопытство румынского родственника. Но факт остался фактом. Серхио в первую очередь заинтересовался загадочным русским праздником — Днём Сюрка.
Пришлось Бажене отвлечься от собственных скомканных мыслей, и развернуто объяснить, что мол, нет, День Сурка не имеет никакого отношения к Дню Сюрка. И вообще, сюрок — это очень редкий, почти неуловимый зверь. Приходит в дни, когда все идет наперекосяк. Или делает так, чтобы ситуация, мягко говоря, усугубилась до легкой степени безумия. Иногда и до тяжелой.
— О! Понимаю! — закивал пепельными кудрями Серхио. — У нас такое бывает часто. Помню, последний раз как раз на Мэрцишор.
«Да что у них там было? На этот их Мэрцишор?»
Тут он умолк, отвернувшись в сторону. Но уже через мгновение, наконец-то, сам вернулся к рассказу о Дракуле. Бажене было интересно, но последние полчаса она никак не могла придумать, как бы невзначай его расспросить.
— Когда я говорю «Дракула», я говорю, конечно, не о Владе Цепеше. — он усмехнулся. — Ты же сразу подумала про колосажателя, верно? Твой замок принадлежал Владу Четвертому, его сыну. А Дракул — это его, как бы сказать...
— Фамилия?
— Пусть будет и фамилия. В первую очередь тебе нужно будет привести замок в достойный вид.
Со слов Серхио, Влад, тот самый, Четвертый, очень любил этот замок. И в обязанности Бажены, как наследницы входил «уход за замком и территорией вокруг». Как поняла Бажена, уход замку требовался, но окончательное решение о его судьбе должна была принять именно она.
— А в чем проблема? Почему без меня никак? Или ещё одна формальность, как с вступлением в наследство?
Тогда ей совершенно не показалось странным, что старинное сооружение нельзя ремонтировать и строить без её согласия — другая страна, другие законы. А штрафы в Европе — ух! Наверняка баснословные, шаг в сторону без согласования — без штанов останешься. Что говорить о несанкционированном ремонте старинного замка!
— Необходимость, Бажена, — ответил Серхио, — мы можем сколько угодно стричь газоны вдоль стен, но только истинная наследница вдохнёт жизнь в эти земли.
Бажена вздохнула. Часто было непонятно, но она делала скидку на языковой барьер.
Да, это настоящее чудо, что Серхио, ни разу не бывавший в России до этого момента, знает русский. Но учился, он, видимо, по каким-то дореволюционным учебникам. Наполненным поэзией и метафорами, от которых Бажена, прорвавшаяся в детстве через все прелести лихих девяностых, была далека, как эти самые девяностые от возвышенных четверостиший поэтов Серебряного века.
— Серхио, — мягко перевела тему Бажена, — вы говорили, что подготовили мне какие-то материалы, почитать, пока мы летим.
— Да, конечно, — он кивнул на картонную коробку по правую руку от её кресла, — я подобрал из то, что было издано на русском языке. Думаю, с чем-то вы уже знакомы. Лететь еще два васа, вы быстро читаете?
— Полтора, — послышался крик из-за перегородки.
— Даже не думай, — крикнул в ответ Серхио и пояснил Бажене, — Раки очень молод и любит скорость. Это может быть опасно.
Из-за перегородки донеслись слова Раки на незнакомом Бажене языке. Серхио нахмурился и что-то ответил пилоту. Выражение лица у него было при этом отечески строгое, даже немного суровое. Через мгновение зашумело в ушах. Очевидно, Раки послушался и сбросил скорость.
— Сунул ракий рукий в рекий, рак за рукий ракий цап… — задумчиво пробормотала Бажена, потроша коробку. — Серхио, изволите шутить?
Она отложила первую книгу в сторону и достала вторую, удивившись не меньше.
— Что такое, Бажена?
— Скажите еще, что вы мне сюда Брэма Стокера положили, — она вытащила третий том красно-черной серии про вампиров.
— Вообще-то должен быть на самом дне. — Серхио озадаченно взял в руки книгу. — Читали? Как нет?! — удивился он, когда Бажена отрицательно покачала головой. — Он же один из родоначальников жанра!
— Серхио! — Бажена успокаивающе погладила томик Энн Райнс, успокаивая, в первую очередь себя, а потом уже знаменитую писательницу. — Я пять лет работаю по двенадцать часов в день, без отпусков и часто — без выходных. Какой Брэм Стокер, я от своей единственной подруги сообщения в воцапе читаю, дай бог, раз в неделю!
Серхио поморщился. Бажене показалось, что он вообще её не слушал.
— Бажена, вы бы пореже поминали бога. У нас в Мирчаша Дола это немного не принято.
Бажена всмотрелась в его лицо снова. Серхио было лет сорок, не больше. Высокие скулы, прямой нос, гладко выбритые щеки. Темно-серые, дымчатые брови и ресницы. Как у Бажены. И глаза. Она при любой возможности смотрела ему в глаза. Серо-зеленые. Такие были у её бабушки, мамы, старшей сестры. Когда-то очень давно. Она думала, что забыла о них, но глядя в глаза своему новому родственнику, их лица вставали перед глазами.
Она поверила ему мгновенно, сразу и полностью. От него исходила какая-то невероятная сила и уверенность. В каждом его слове чувствовалась подкупающая честность и доброта.
Бажена доверяла ему, но ведь никто не запрещал ей задавать вопросы?
— Что еще я не знаю, Серхио? Лечу тут в какую-то Мурчащу Долу со странными порядками. В самолете у вас вместо инструкций книжки про вампиров. У вас там что, круглогодичный Хэлоуин?
Серхио Дракулешти внимательно осмотрел кончик Бажениной туфли и поправил манжеты рубашки, будто всё, что его интересовало сейчас, это внешний вид. А Бажена? Бажены тут будто не было.