Ренессанс иного разума
Шрифт:
Тут для Дэвида стало ясно: он сам стал объектом эксперимента, который превышал его понимание. В его душе разразился шквал противоречивых эмоций. Смешанные чувства страха, недоумения и решимости овладели им, создавая странный коктейль чувств, которые испытывал только тот, кто оказался вне зоны комфорта и обыденного мира. Вспоминая слова старика Ильдара о сверхъестественных способностях его генов, которые пробуждались во взаимодействии с передовыми 3D-технологиями, Дэвид осознал свою уникальность, за которую придется платить жизнью. Он был избранным среди всех, обладающим потенциалом, который теперь использовали ученые с безграничной жаждой знания. Они стремились раскрыть все тайны, заключенные в его ДНК, в
Теперь он ощущал себя как подопытный кролик в их лаборатории, игрушкой в руках тех, кто решил играть со смертью и жизнью. Он был пешкой в большой игре теней, где каждый ход был тщательно продуман, а каждое решение могло перевернуть его мир с ног на голову.
Чувствуя, как теснится волнение в его груди, Дэвид понимал, что лежащий впереди путь будет полон испытаний и опасностей. Что же ждет его за пределами этого стеклянного шара, в мире, где технология служила воле безжалостной науки, а человеческая жизнь обременена тайнами и загадками, которые столь сложно понять и осознать? Это был начало нового этапа его пути, глава, которая открыла перед ним все неведомые глубины и просторы его собственного существования.
И как Дэвиду не хотелось бы обратного, но он вынужденно шагнул внутрь шара. Эксперимент начинался с внимательного наблюдения за Дэвидом: его реакциями на различные стимулы, его способностью контролировать окружающую технику, его взаимодействием с трехмерными проекциями, созданными специалистами. Он чувствовал, как каждая клетка его тела находилась под наблюдением, как каждая мысль и движение анализировались до мельчайших деталей.
Для Дэвида каждое новое погружение в шар становилось все более тяжелым испытанием. Пульс его учащался на мгновение, когда он опускался в этот зловещий сферический аппарат. Головная боль охватывала его словно молотом, заставляя его почти терять сознание, а тошнота становилась все более невыносимой.
Несмотря на все страдания, ни Дэвид, ни те, кто проводил эксперименты, не собирались останавливаться. Подавляющая потребность в понимании его генетического потенциала и загадочной сущности его ДНК толкала их вперед, заставляя игнорировать физическую боль и переносить психологические страдания.
Время свивалось невидимой нитью настойчиво и беспощадно. Дэвид начал ощущать, что его судьба находится на грани решения о которой он даже не мог представить. Глядя в глаза этой неизведанной силе, он понимал, что либо он обретет беспредельные возможности, либо поглотит его бескрайняя абсолютная тьма.
Каждое новое погружение в шар было для Дэвида как шаг в неизведанные глубины его сознания и сущности. Он понимал, что уже не может остановиться, ибо его судьба уже была переплетена с тем, что скрывалось внутри этого загадочного аппарата.
Через две недели наступили более интенсивные этапы: внедрение новых генетических компонентов, попытки активации скрытых способностей и силы. Дэвид ощущал, как его сущность преображалась, как новые возможности медленно прорывались наружу, словно шквал неизведанных возможностей захлестывал его разум, практически растворяя его личность. Он был на грани между человеческим и сверхъестественным, между реальностью и мистикой. Дэвиду начало казаться что он сходит с ума, он уже давно перестал различать где явь, где виртуальный мир.
И вот, в самый момент пика эксперимента, когда технологический прогресс и его генетическая аномалия сливались в едином зловещем симбиозе, произошло нечто невообразимое – Дэвид ощутил, как его личность переплетается с виртуальной реальностью и полностью подчиняет ее. Он ощущал как его гены начинают резонировать с окружающим миром: он мог уже не заходя в шар управлять любой техникой и компьютерными программами, мысленно подключаясь к ним. Технология становится его союзником, он стал управлять любой программируемой техникой
С каждым новым днем и экспериментом Дэвид все больше и больше брал под контроль свои новые способности.
Через месяц пребывания в лаборатории появились еще несколько человек: женщина лет сорока, подросток шестнадцати-семнадцати лет, трое молодых парней, по виду студентов, парень подросткового возраста, пятеро мужчин от сорока до шестидесяти лет.
Поскольку в этой компании женщина была единственной, то Дэвид с интересом разглядывал ее. У женщины было серьезное лицо, которое выражало внутреннюю борьбу и недовольство. Ее глаза светились неистовым огнем, словно она была готова вырваться на свободу в любую минуту. Она излучала странное, интригующее очарование. Она была высокой и стройной, с длинными вьющимися волосами цвета золота, которые свободно падали на плечи. Ее глаза были глубокого карего цвета, они сверкали умом и решимостью. Ее лицо, хоть и было гладким, все же несло следы глубоких размышлений и испытаний. Ее шаги были уверенными, каждое движение спокойно и рассудительно.
Подросток, напротив, казался совсем иным: он был подвижным сгустком энергии, бурно реагировавшим на все вокруг. Его глаза сверкали любопытством и азартом, он не мог сидеть на месте, постоянно изучая и осматривая все вокруг. Его лицо отражало искреннее удивление и радость от каждого нового открытия и события.
Студенты вели себя скованно и настороженно, им не нравилось происходящее. Инстинктивно они держались вместе. Возможно даже друг друга знали. Один из них был рыжий и голубоглазый, другой – черноволосый с синими глазами, а третий – блондин с карими глазами.
Взрослые мужчины так же были насторожены. Они осматривались вокруг с ощущением того, что они не до конца понимают, где они находятся и что их ждет дальше. Взгляды их скользили по стенам шара, их лица отражали смесь удивления, беспокойства и непонимания.
Внезапная перемена окружающей обстановки сбивала их с толку. Потусторонние светящиеся узоры на стенах шара, таинственные звуки, выплескивающиеся из глубин его пространства, и странные вибрации, окутывающие их, создавали ощущение нереальности происходящего. Однако, несмотря на все это, взрослые мужчины не потеряли решимости и стойкости. Их лица отражали напряжение и внутреннюю силу, словно каждый из них был готов на что угодно, чтобы понять и преодолеть это испытание. Они обменялись взглядами, словно взывая к взаимной поддержке и решимости.
У них всех было по наушнику. Дэвиду было интересно, что же у них за таланты, из-за которых они попали сюда. Дэвид не чувствовал ни в одном из них своего уровня владения технологиями. Иначе кто-то из них уже передал ему сообщение. Он попытался сам связаться с ними через наушник, но никто из не ответил. Даже, если они и услышали Дэвида, то, похоже, возможностью ответить они не обладали. А значит, их таланты лежали в иной области, чем таланты Дэвида.
Одиннадцать разных по характеру и возрасту людей оказались объединены в этой загадочной лаборатории, словно куски разных миров, слившихся в одно целое. Каждый из них был уникален и представлял собой загадку, которую Дэвид стремился разгадать. Он осознавал, что сила в единстве и взаимопомощи. Дэвид верил, что объединив свои усилия и опираясь на разнообразие талантов окружающих, они смогут найти выход из этой лаборатории. Он верил в силу коллективного разума и уникальности каждого участника группы, считал, что вместе они смогут преодолеть любые препятствия.