Репетитор

Абрахамс Питер

— Когда дело такое загадочное, нельзя никому о нем рассказывать.

— Тогда все в порядке. Ты один в курсе.

Джулиан кивнул. Крошечная капелька взбитых сливок повисла у него на усах. На минуточку бискотти поднялось в желудке, и Руби почувствовала себя нехорошо, как в детстве во время поездки на машине, когда она ела бутерброд с копченой колбасой и читала о лягушке. Теперь она была старше и могла с этим справиться, хотя есть бискотти ей больше не хотелось. Все из-за этих волос на лице.

— А можно прийти к ним и

попросить разрешения послушать пленку? — спросила она.

Джулиан улыбнулся.

— И что тогда будет с анонимными звонками?

— Люди перестанут звонить.

— А с сержантом Д'Амарио?

— Его выгонят с работы?

Джулиан кивнул и внезапно заметил взбитые сливки на своем лице. Он вытер свой подбородок. Руби заметила, что он почему-то рассердился, и подумала, что потом он будет раздражительным, но весьма добрым старичком.

— Итак, есть ли у тебя план? — спросил он.

— Не знаю, — ответила Руби.

В этот момент она поняла, за что ей так нравится Джулиан — за то, что он обращается с ней как со взрослой.

— А что ты можешь предложить?

Джулиан достал блокнот из кармана (очень красивый, в кожаной обложке) и авторучку (тоже очень симпатичную). Он перевернул первую страницу, на которой было написано что-то интересное, а на следующей написал: «Идеи». Руби подвинула свой стул и села поближе, чтобы лучше видеть.

Он написал: «1. Технологии».

— Что это значит?

— Эта запись должна существовать в цифровом виде. Это означает, что она должна храниться на диске или жестком диске, а их может взломать хакер. У тебя есть знакомые хакеры?

Джулиан написал: «Хакер».

— Нет, если только ты таковым не являешься.

Он отрицательно покачал головой:

— Хакеров становится все меньше и меньше.

— Что ты имеешь в виду?

— Они весьма ограниченные, как все технари-энтузиасты.

Об этом Руби не знала. Ей нужно было подумать. Но она знала, что Джулиан прекрасный учитель. Миссис Фреленг никогда не разговаривает о таких вещах. И дело даже не в темах разговоров. Он постоянно чему-то учит, а миссис Фреленг вылетает из школы через минуту после звонка с последнего урока.

На следующей строчке он написал: «2».

— Что у нас под пунктом два?

— Твоя очередь.

Еще одно доказательство: хороший учитель заставляет тебя думать. Руби напрягла мозги, да так, что волосы встали дыбом. Ей очень нравилось это выражение. Дыба — это ведь какая-то пытка? Ведь Мел Брукс в «Мировой истории», часть 2, вздергивал евреев на дыбу? Есть также выражение «подстегните воображение». Примерно одно и то же. Она напрягла мозги и подстегнула воображение, но безрезультатно.

— Ничего не приходит в голову, — сказала она.

— Мне тоже. Может, не стоит об этом думать?

— Что? Ты предлагаешь сдаться? Ты не хочешь разгадать загадку? Кроме того, этот аноним изрядно подгадил Брэндону.

— Не пойму как.

Он ведь отделался внушением, и его отпустили?

— Все немного сложнее, — ответила Руби.

— Что ты имеешь в виду?

В этот момент к ним подошел кассир:

— Это ведь ваш велосипед стоит на улице? Вы не могли бы его убрать? Он стоит на дороге.

Джулиан встал и вышел. Руби уставилась на страничку блокнота. «1. Технологии». Значит, второй пункт не должен быть связан с технологиями, по крайней мере она так думала. Но никаких идей — ни технических, ни каких-либо еще — не приходило ей в голову. Она перевернула страницу, чтобы посмотреть, что написано на первой.

Беспечный — оставит,

Лживый — обманет.

Ничто

Клево. Джулиан пишет стихи, используя задания из теста SAT. Она прекрасно знала, что означают эти слова, кроме «беспечный», но оно явно означало что-то нехорошее. Она взяла ручку Джулиана (на ощупь она тоже была очень приятной), и строчки начали складываться сами собой. Она записала их.

Беспечный — оставит,

Лживый — обманет.

Ничто не будет зависеть от нас,

Если мы зависим сами.

Итак, стихотворение посвящалось доверию. Действительно хорошая тема. Оно бы прекрасно подошло к сцене из фильма «Такая вот фигня», в которой Проблем заказывает убийство своей подружки, той, у которой татуировка с Санта Клаусом на заднице. Но сейчас ей хотелось запомнить эту фразу с чего-то там questo и fine, которое означает «распродажа». На самом деле, она могла вставить туда множество итальянских словечек — bella, signor, latte — все они были хороши. Цена доверия. Вот о чем хотелось написать стихотворение. Мой друг, давай разделим бискотти пополам? Как по-итальянски будет «друг»?

Джулиан шел обратно. Руби перевернула страничку блокнота, открыв его на странице «Идеи».

— Как по-итальянски будет «друг»?

— Amico — друг, arnica — подруга.

— У них разные окончания?

— Тебе не кажется, что так правильнее?

Не было ли в его вопросе подтекста? Руби почувствовала себя неловко, хотя она слышала вещи и похуже, например, когда она однажды зашла в комнату, где Брэндон и Дэви смотрели фильм для взрослых. Она почувствовала, как заливается краской. В этот момент она поймала на себе озадаченный взгляд Джулиана. Похоже, она неправильно его поняла.

— Во многих языках есть категория рода, — сказал он.

Точно, неправильно поняла.

— Правда?

— Во французском, испанском, португальском, немецком, латинском три рода.

— Три рода?

— Включая средний.

— Все существительные в английском среднего рода. Так?

— Можно и так сказать.

— Лучше всего, когда все слова среднего рода, — сказала Руби.

— Почему?

Она не могла объяснить, просто ей так нравилось.