Республика ШКИД (большой сборник)
Шрифт:
Шкидцы разбежались.
Спустя полчаса калитка шкидской дачи очень осторожно отворилась, и в нее просунулась сперва фуражка, а потом и вся голова начальника павловской милиции. Видя, что опасности никакой нет, он спрятал револьвер и вошел во двор. Сверху уже спускался обеспокоенный Викниксор… Вестник несчастия подошел к заведующему. По мере его речи лицо Викниксора хмурилось, мрачнело, и наконец он крикнул бывшему здесь дежурному халдею:
– Построить ребят!
Ребят построили. Начальник милиции,
– Все, кто участвовал в драке, три шага вперед. Шкидцы прыснули, усмехнулся и Викниксор. Начальник озлился и, тыкая пальцем, закричал:
– Запираться?… Ты… ты… ты… Он отсчитал шестерых, наиболее ему понравившихся ребят и велел "следовать" за ним.
– Подождите! — остановил его Викниксор. — Здесь я заведующий и ребят вам не выдам. Он повернулся к шкидцам и спросил:
– Что у вас случилось?
Химик, поддержанный Удаловым и Кузей, рассказал.
– Ну вот видите! — снова обратился к начальнику Викниксор. — Я так и думал. Ребят задели, а они ведь дефективные, с них много не возьмешь.
Начался спор. Начальник требовал ребят, грозил протоколом, арестом, кричал "о порядочках". Викниксор спокойно и сдерживаясь отвечал ему, но ребят выдать отказался. В конце концов милиционер махнул рукой и потребовал сдачи оружия.
– Ну, ребята! — грозно сказал Викниксор,
подойдя к строю и подмигивая: — чтобы через пять минут оружие было сдано.
И через пять минут на дворе возвышалась преогромная куча, куда шкидцы, изображая глубокую скорбь, сваливали прутики, щепочки, ремешки и бечевки…
Когда калитка за начальником милиции закрылась, Викниксор повернулся к ребятам. По лицу его забегали молнии, губы были закушены и руки крепко сжаты.
Началась расправа.
– Смирно!
Рыжик побледнел. Побледнели Мамонтов и Калина. Викниксор подошел еще ближе, шевельнул губами, хотел говорить, но вдруг отвернулся и махнул рукой.
– Завтра с утра собрать матрацы… Едем в город…
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
1
Утром приехали в город первые вестники переезда. Приехала Эланлюм со свитой уборщиц и кухарок.
Ребят в Шкиде не было. Фока исчез еще вчера, когда Степан засыпал всех в библиотеке, Кубышка с утра пошел хлопотать в фабзавуч, а Иошка с Сашкой побрели просто куда глаза глядят. Бродили они до вечера.
Уже начинало темнеть и накрапывал дождь. По скользким панелям бежали, размахивая газетами, мальчишки. Кричали про Макдональда, кражи и квартплату… На Петергофском шкидцы встретили Кубышку. Кубышка шел взволнованный, заплаканный, с маленьким узелком в руках.
– Приехали! —
Он снова всхлипнул, хотел что-то прибавить, но махнул узелком и пошел.
– Идем! — дернул Иошка Сашку.
Пошли в Шкиду.
– Ну и всыпались вы! — тревожно зашептал дежурный, встретивший ребят на кухне. — Викниксор здесь чуть Кубышку не изволохал!
– Да? — испугался Сашка. — Злой?
– Как черт…
– А где он?
–
– В учительской наверно…
Викниксор, заслышав разговор, уже шел навстречу. Последний раз ребята видели его простым, спокойным и даже грустным. Сейчас он шел на них медленно, тяжело переставляя ноги и непримиримо заложив руки в карманы пиджака.
– Вот что, — сказал он, поднимая брови и останавливаясь; сказал жестко и раздельно как давно обдуманное и решенное:
– Из школы вы можете убираться. И сделать это я попрошу вас немедленно. Мне воров и негодяев не надо…
– Позвольте…
– Ни слова… Я знаю вашу манеру отпираться. Мне все известно о ваших похождениях.
– Ничего вам неизвестно… Только нахально врут… Врут вам, а вы и поверили.
– Будете скандалить — уйдете с милицией. И потом, — резко крикнул Викниксор: — с вами мне не о чем разговаривать. Дежурный, выпусти вот этого! — Он указал на Сашку, а Иошке через плечо бросил: — Ты можешь переночевать в школе в музее и завтра отправляться куда угодно…
Дежурный выпустил Сашку и, закрывая двери, сказал:
– Надо к кастелянше сбегать, а то из музея одеяла, постель забрали… Ему спать не на чем.
– А это уже роскошь! — прервал дежурного Викниксор, — Можно и без этого. Я и то разрешаю ему
остаться лишь потому, что ночь сегодня холодная, дождливая, можно простудиться… Да… А одеяло — это уже роскошь… Понимаешь?
– Понимаю! — ответил Иошка. — Спасибо…
На другой день он ушел.
2
"Ну, теперь все! — думал Иошка. — Теперь только одна надежда — техникум. Примут — хорошо. Не примут — гибель. Назад в Шкиду не пойду".
Сашка переночевал эту ночь у матери и тоже с утра спешил в техникум — узнать, принят он или нет. Он пришел туда раньше Иошки, пришел, когда списки только вывешивались. Списки окружила толпа, все кричали, волновались, толкались, толкался и Сашка, забыв привычную вежливость и протискиваясь вперед к спискам, чтобы найти свою фамилию. Его близорукие глаза шарили по листу, торопливо бегали вверх — вниз, налево — направо, но фамилии не было.