Ревизор: возвращение в СССР 20
Шрифт:
Правда, машины, проезжая через это место, тоже грязь разносили по асфальту. Но, опять же, не настолько, чтобы это можно было назвать «по колено в грязи».
— Ребят, у меня такое ощущение, что это формальный рейд, — сказал, наконец, я. — Нашли не ахти какое нарушение и подсунули вам. Похоже на симуляцию деятельности «Комсомольского прожектора»… Так что, не заморачивайтесь. Никто от вас никаких открытий здесь не ждёт. Пишите в акте, как есть, фотографии эти приложите, — откладывал я фотки с удачными ракурсами. — А это
— А, это, вот, как раз, я тебе говорил, проход на соседнюю территорию, — пояснил Мартин. — Они в столовую туда ходят обедать.
— А это что такое у них в руках? — присмотрелся я к женщинам на фото. — Похоже на коробки обувные?
— А, ну да. Там много кто с коробками ходят, — вспомнила Маша.
— Зачем? — не понял я.
— Кто их знает?
— Так. Давайте ещё раз, — разложил я перед собой фотографии. — Эти люди выходят с обувной фабрики на соседнюю территорию пообедать, и у обоих фабрик? Так?
— Ну, так, — кивнул Семён. — Это я так понял, в обход проходных, дыра в заборе между двумя предприятиями.
— Половина с обувными коробками… Нафига, спрашивается, им коробки?
— К чему ты клонишь? — насторожилась Маша.
— Зная, как работает охрана на предприятиях, они следят только за тем, чтобы не выносили их собственную продукцию. И при выходе пропуска, зуб даю, никто не проверяет, только при входе…
— Ты хочешь сказать, что они по коробочке в день обуви выносят? — потрясённо посмотрела на меня Маша.
— И что-то выносят, наверняка, в обратном направлении. Чем соседний завод занимается?
— Фиг его знает, — растерянно ответил Семён.
— Короче, — оглядел я ребят, — вы в отчёт это не включайте, доказательств нет, только догадки. Но Самедову эти фотки обязательно покажите. Если ему устроили формальный рейд для галочки, значит, у него хорошие отношения с руководством этой обувной фабрики. Вполне может быть, он захочет их предупредить о такой вероятности. Но в отчете это не указывать. А если вы будете на своем настаивать, устроит вам жуткий скандал. Оно вам точно не надо.
— Хорошо, — кивнула Маша. — А про эту дыру в асфальте так и написать в акте?
— Да а что дыра? — пожал я плечами. — Её заасфальтируют и всё. Небось, и в планах уже эти работы стоят. Тем и отпишутся в ответ на замечание. Мол, такого-то числа запланированы работы на такое-то число.
Москва. МГУ. Кабинет Самедова.
Регина заглянула в кабинет Самедова и, увидев, что он один, зашла к нему, кокетливо качая бёдрами и присела рядом с ним на стол.
Самедов недовольно шлёпнул её по заднице. Получив довольно ощутимый шлепок, Регина вскочила и удивлённо уставилась на него. В такие игры они еще не играли…
— Тебе зачем телефон Ивлева понадобился? — холодно глядя на неё, спросил он.
— Так… Нужно было… — растерялась
— Ты издеваешься? — тут же разозлился он. — Зачем тебе его телефон?! Забыть его никак не можешь?
— Да ты что? Не нужен он мне! Я отомстить ему, всего лишь, хотела!
— Ну, что ты за дура? Ты вообще представляешь, кто за ним стоит? За него Захаров лично недавно хлопотал, чтобы свободный режим учебы организовали… Хотя откуда тебе знать, кто это такой? Ты же дальше своего носа не видишь!
— Подумаешь, — обиделась Регина.
— А, может, ты всё знала? — осенила вдруг Самедова догадка. — Может, ты поэтому в него так и вцепилась тогда в сентябре? А?!
Москва. Посольство ГДР.
Сразу после занятий Хуберт Майер прибыл в посольство, предвкушая, как он, вернувшись, сообщит Мартину Нойлеру об отчислении из МГУ и отправит его домой в ГДР.
Но, к его огромному удивлению, Баум, проводив его к себе в кабинет, принялся жёстко отчитывать его за самоуправство, за злоупотребление служебным положением, за фальсификацию информации…
Хуберт сидел ни жив ни мёртв от неожиданности.
— В Берлине принято решение об отзыве тебя из СССР, — закончил Баум. — Возвращайся в ГДР. Там решат, что с тобой делать дальше.
Хуберт на ватных ногах вышел из кабинета Баума, даже забыв попрощаться. По дороге в общежитие в полуобморочном состоянии он всё думал, как так получилось? Ждал безоговорочной победы, а в итоге сам вылетел из МГУ. Что же теперь с ним будет? Какой позор!
Москва. МГУ.
Сбежав от разъярившегося Самедова от греха подальше, Регина думала над тем, что только что случилось.
Кто ж там такой за Ивлевым стоит? Что это за Захаров такой важный? Что ж Ивлева, теперь, и тронуть нельзя? А как Самедов хвалился, что достиг такого, что Ивлеву и не светит никогда! А сам, получается, его боится теперь. Так что, Самедов не осмелится ничего против Ивлева предпринять, даже если она убедит его, что Ивлев ей безразличен? Что ж теперь делать?
После пар поехал к себе на стройку. Ремонт шёл своим чередом. Потолки были уже выровнены, арки заделаны. В ванной, и одной, и второй, стены, как я понял, пришлось выравнивать под плитку.
Полы в комнате однушки уже подготовили и перегородили проход, чтобы кто-нибудь не влетел случайно на свежую стяжку.
— Решили, что мебель туда перенесём из жилых комнат, как пол схватится, — пояснил Жданович.
Состояние дел меня порадовало. Мужики работали чётко и быстро. Но до ноябрьских мы вряд ли вернёмся. Стены под плитку должны просохнуть, стяжка должна схватиться и набрать твёрдости. Есть технология, и через неё не перепрыгнешь.