Ревизор: возвращение в СССР 23
Шрифт:
— Хорошо, очень хорошо, — улыбнулся он. — А как часто вы ссоритесь с мужем?
— Мы не ссоримся, — удивлённо покачала головой Диана. — Ещё чего?
— А представьте себе ситуацию, он хочет кучу детишек, и чтобы вы сидели дома, встречали его с работы, готовили ему борщи…
— Он этого и хочет, — усмехнулась Диана.
— А вы?
— И я не против, — пожала она плечами. — Все рабочие моменты можно и дома обсуждать.
— Какие моменты? — не понял Левин.
— Рабочие моменты по ведению бизнеса, — посмотрела она
— Разве у ливанцев женщины участвуют в решении таких вопросов? — не поверил ей подполковник.
— Ливанские женщины не участвуют. А я участвую. Я же не ливанская женщина, — уверенно взглянула она на него.
— Очень хорошо, — покачал головой Левин и тут же улыбнулся. — Ну, думаю, что мы закончили. Очень приятно было с вами познакомиться. Вы очень интересный собеседник.
— Взаимно, — даже не пытаясь улыбаться, ответила ему Диана, поднялась с дивана и посмотрела на старлея, как на своего оруженосца.
Он тут же поднялся, попрощался с подполковником и повёл её мимо своего кабинета на выход.
— Я позвоню вам, когда будет готова ваша программа обучения, — сказал ей старлей и попрощался.
Дома за ужином делились новостями. Радостная мама рассказала, что её обещали взять на работу сразу, как только она пропишется в Москве. Ахмад уже почти устроился на завод, медицинское заключение только ждёт. Как только он оформится на работу и получит комнату в общежитии, они сразу сдадут паспорта на прописку.
— Ну, отлично, — порадовался я. — Всё идёт по плану, — незаметно подмигнул я Ахмаду.
Тут пришёл Вася со службы в милицейской форме. Женщины его сразу за стол к нам усадили ужинать.
— А у нас тоже есть новость, — переглянулся я с Васей. — Лиза — это баба Катя. Вася пробил этот шифр на телеграмме, это село Смелое…
— Зачем она так со мной? — опять расстроилась Галия и все с сочувствием на неё посмотрели.
— Я этого боялся, — с досадой проговорил Загит. — И что с ней теперь, делать? Не драться же со старой дурой.
— Да, это хуже всего, — мрачно согласился Ахмад. — Эх, был бы мужик… Зачем же все так сложно-то?
— Был бы мужик!.. Ай, — махнул рукой Загит.
— Спокойно, — проговорил я. — Специально пригласил сегодня Васю, чтобы обсудить контрмеры. Есть у нас одна идея, не знаю, получится ли… Зависит от того, насколько баба Лиза впечатлительная.
— Бабушка Лиза, — горько улыбнулась Галия. — Так и буду её теперь звать! Как она могла!
— Предлагай, сынок. Виновата старая карга, надо ее наказать. Так ей и надо! — поддакнула мама и мы все рассмеялись.
— Есть у нас мысль, — продолжил я, — показаться Васе прямо вот так, в форме, в Смелом, желательно, когда уже стемнеет…
Когда до всех дошло, что мы затеяли, началось сначала робкое похихикивание, а потом, когда Вася рассмеялся громче всех, домочадцы перестали стесняться и расхохотались все от души. Каждый, душу даю про заклад, вспоминал, как познакомился с ним впервые, и какое впечатление произвела его необычная внешность.
— Только неожиданно надо появиться, — заметил Ахмад, просмеявшись.
— Ещё фонариком снизу лицо подсветить, — подсказал я. — И голосом замогильным сказать: баба Лиза, я по вашей телеграмме.
В общем, все решили, что стоит попробовать. Не напугается она негра в форме, ну, в конце концов, Вася настоящий милиционер, найдёт убедительные слова, чтобы забыла баба Лиза о внучке, внуках и правнуках навсегда. Пятнадцать лет не интересовалась, и дальше не надо.
Глава 11
Москва. У дома второго секретаря Гагаринского райкома КПСС.
Самедов нервно ходил взад-вперёд по двору жилого дома в ожидании Володина. Так и не придумав, чем компенсировать потерю контроля над Группой молодёжного общественного контроля ПВС, он решил, что стоит доложить Володину о том, что произошло и договорился с ним о встрече. Сказать всё равно придётся, лучше уж сразу…
— Что случилось? — спросил второй секретарь, протягивая ему руку с озабоченным видом.
— Мне не дали «Комсомольский прожектор», Герман Владленович, — без обиняков ответил Самедов.
— Как это? — неприятно поразился Володин. — Это же целиком и полностью была твоя идея.
— Ну, вот так. Назвали всё это «Группой молодёжного общественного контроля» и старшим назначили Валиева, главу Комитета по миру. Под его началом работает большинство комсомольцев, кроме одного, молодого, но раннего…
— Понятно, — с досадой проговорил Володин. — Ладно. Позвоню завтра на Старую площадь знакомому, узнаю, как так вышло. И можно ли переиграть. Ты бы сразу сказал, что возможны проблемы, поддержать твою кандидатуру было бы намного легче, чем пытаться переиграть назначение. Вся надежда только на то, что это не официальная позиция, а так, баловство. Общественная работа.
— Ну так кто же знал, что там такие интриги со стороны этого Валиева будут. Он валенком прикидывался всю дорогу. А потом раз — и из пешек в дамки. Спасибо, — ответил Самедов, попрощался и побрёл к своей машине.
И что ему в МГУ спокойно не сиделось? — с досадой посмотрел ему вслед Володин. — В такое место его пристроил козырное, и что он сделал первым делом? Сразу же на жопу в лужу сел. И как он такими неуклюжими действиями планирует там репутацию нарабатывать? С чего вот он решил, что в Кремле он один амбиции имеет, и никто не захочет перехватить его инициативу? Да там такие матерые зубры, кого угодно прожуют с костями и не подавятся… Ковыляет, как побитая собака теперь. Только на луну завыть осталось от разочарования…