Ревизор: возвращение в СССР 27
Шрифт:
— Решено записать две отдельных передачи, — сообщила она. — Отдельно по поисковым отрядам, отдельно по «Бессмертному полку».
— Ну, хорошо, — согласился я. — Только можно записать их обе в один день? Чтобы мне не приезжать два раза.
— Но программы большие, по пятнадцать-двадцать минут каждая, — растерянно возразила редактор. — У вас получится две передачи сразу записать?
— Ну, а почему нет? — удивился я.
Договорились, что она согласует сейчас время со студией и перезвонит. Попросил её завтра на вторую половину дня
Приехал Загит. Очень даже довольный жизнью.
— Знали бы вы, у кого я сейчас дома с рулеткой лазил! — прошептал он.
— Что, пошло работать сарафанное радио? — улыбнулся я.
— Да-аа, — многозначительно посмотрел он на меня.
— Ну и отлично!
Усмехнулся, когда он отвернулся. Вот же какую попытку меня заинтриговать предпринял! Но я не поддамся, расспрашивать не буду. Все равно он Галие расскажет, а она мне обязательно. Вот так и узнаю…
Потом к нам спустился Ахмад. Он договорился показать завтра после работы гараж и пришёл за ключами.
— А у меня нет ключей, — дошло до меня. — Они же у бати!
Пошёл звонить отцу. Посмеялись с ним.
— Это же надо! — веселился он. — Уже и обмен нашёл, а про ключи даже не подумал.
— Да на кой они мне! — сам веселился я. — Я подъеду сейчас?
— Конечно, жду.
Ахмад тут же вызвался меня отвезти. С радостью согласился, тем более, тут на машине совсем недалеко. Ну, скоро уже потеплеет авось, начну тогда на своей уже гонять…
Предупредил домочадцев, что мне должны с радио звонить насчёт времени очередной записи. Галия, услышав, что мы едем к отцу, тут же собрала нам с собой целую сумку каких-то гостинцев. Ещё когда февральский талон отоваривала в «Детском мире», что-то набрала в спецсекции для батиных мальчишек.
Поднялись к отцу. Ахмад хотел в машине меня подождать, но я сразу просчитал, что отец с Кирой меня просто так не отпустят. Так что позвал его с собой, чтобы он там не скучал.
В большой комнате на половине полированного стола были расставлены чашки и стояла стопка блинчиков и вазочки с вареньем и сметаной. Прохор и Василий крутились рядом. А я во все глаза разглядывал на второй половине стола шахматную доску с незаконченной партией.
— Это вы между собой играете? — удивился я, переводя взгляд с отца на Киру. — Или Прохора уже приучаете?
— Да нет, — рассмеялся отец. — С однокурсником играю. Уже много лет. Ещё когда учились постоянно играли. А сейчас жизнь разбросала, он на Дальнем Востоке, я в Москве, но играть не перестаём.
— И как вы ходами обмениваетесь, — удивился я. — Письма пишите, звоните?
— Зачем? Вот, открытки есть специальные, — протянул он мне почтовую карточку.
С одной стороны обычная почтовая карточка. А с другой…
Шахматное соревнование по переписке. Слева шахматная доска с промаркированными клетками, справа таблица для записи ходов. Место для отметок о времени и для подписи игрока. Все надписи дублируются на английском и немецком.
— Это что же, и с заграницей можно играть? — удивился я. Не довелось мне раньше видеть такого…
— Конечно, — оживился отец. — У нас один доцент с кем только не играет! Но с соцстранами, естественно. В турнирах участвует.
— По переписке? — удивился я.
— Ну, да. Заочные шахматы, — объяснил отец. — Там и разряды присваиваются…
Забавно, забавно, — разглядывал я карточку.
А батя мне ещё и предыдущие показал. У него их целая стопка оказалась. Судя по штемпелям, два раза в месяц получалось ход сделать. Это на сколько же партия растягивается?.. Ну, на любителя, конечно…
— У нас на Механическом заводе, помню, один мой сотрудник всё играл по переписке, — заметил Ахмад. — Но таких карточек у него не было. Он на любых листках ходы записывал. Пополам рвал и ходы в конвертах отправлял.
— Все верно, эти карточки только несколько лет как появились, — подтвердил отец.
— Удобно, — покрутил Ахмад её в руках.
Мы с ним попили чаю, съели по паре блинчиков и собрались домой.
— Ключи! — уже в прихожей спохватился я.
— Всё обсудили! — рассмеялась Кира. — А самое главное, ради чего приехали, и позабыли…
Вернулись с Ахмадом домой, а у нас Ксюша в гостях. Жена мне сообщила, что запись на радио завтра с утра в одиннадцать часов и закрылась с подругой у нас в спальне.
Ну, отлично, что с утра. Всё успею завтра.
Дал Ахмаду телефон Георгича, председателя кооператива. Объяснил, что надо будет проставиться ему, когда обмен уже совершится. А потом, осенью, ещё надо будет, чтобы общее собрание его приняло в члены ГСК, но это чистая формальность, потому что гараж у него, по факту, и так уже будет.
Они с мамой ушли к себе. У меня неожиданно появилось свободное время, и я решил посвятить его учёбе. Надо хоть учебники пролистать, освежить материал в памяти.
Ксюша уехала уже ближе к девяти. Дети давно спали и Галия уселась рядом со мной на кухне. Одного взгляда на неё хватило, чтобы сразу понять, что в этот раз мне не удастся остаться в стороне. И я даже догадывался, какой будет тема, и это не вызывало у меня ни малейшего энтузиазма. Ксюша приезжала, в спальне шушукались, секретничали. Значит, что-то у нее с Иваном снова не срослось?
— Иван Ксюшу замуж позвал, — сообщила жена. — Что ей делать?
У меня непроизвольно глаза к небу поднялись. Господи, за что мне всё это? Не успел я ничего жене ответить, как раздался спасительный звонок телефона. Маша Шадрина вернулась домой после рейда и поспешила поделиться результатами.
— Как завалены были проходы мешками, так всё и осталось, — возмущённо рассказывала она. — Мы сделали фотографии. Мартин с Семёном завтра напечатают. Я это всё в отчёте укажу.
Хорошо, — мысленно улыбнулся я. — Не подвёл Сатчан.