Ревизор: возвращение в СССР 27
Шрифт:
Святославль. Механический завод.
— Когда уже весна? — спросил Ваганович усталым голосом, закончив обсуждение текущих вопросов с главным инженером. — Так зима надоела…
— Потерпите чуть-чуть, Аркадий Павлович, — мечтательно ответил Маслов. — Через неделю уже март.
— А что толку? Как было холодно, так и останется… Слетать бы куда-нибудь на юг…
— Ага, — оживился Маслов. — В Абхазию.
— Или в Сочи, — добавил Ваганович. —
— А разве так можно?
— Всё можно, — многозначительно посмотрел он на своего главного инженера. — Только надо сделать всё грамотно и по уму. Найди повод и слетаем. Оборудование какое-то посмотреть, перед тем, как заказывать, или ещё что-то… А на самом деле, нам с тобой там только командировочные отметить, больше ничего. А все время потратить на рестораны и девушек.
— Хм… Заманчиво, — откинулся на стуле Маслов. — Можно в Сочи слетать на Ремонтно-механический завод. У меня там однокурсник работает. Проштампует нам что хочешь, не только командировочные.
— Серьёзно? А что ж ты молчал? — деланно обрадовался Ваганович. — Давай, звони ему! Снова меня море зовёт… — с довольной улыбкой напел он.
Правильно он оценил Маслова, все же глаз у него — алмаз! Наметанный. Никуда главный инженер не денется, будет участвовать в его схемах. Сначала коготок увязнет, а потом и вся птичка попадется…
В пятницу с утра позвонил директору кожгалантерейки рядом с метро Пролетарская и поехал знакомиться.
Встретил меня уставший донельзя человек, с потухшими глазами, совершенно безынициативный. Как мы про таких в своё время говорили: «Что воля, что неволя, всё одно»… На моей лекции он не был и меня раньше не видел.
— Здравствуйте, Андрей Дмитриевич. Павел, от Сатчана, — протянул я первым руку.
— Филатов, — пожал он её в ответ.
— Очень приятно. Надеюсь на долгосрочное и плодотворное сотрудничество с вами.
Он так посмотрел на меня, как будто я ему что-то хамское сказал. Непонятная какая-то реакция…
— Андрей Дмитриевич, с чего начнём? — спросил я. Но видя, что он не спешит ни с чего начинать, сам предложил тему. — Слышал, у вас с поставщиками сырья есть какие-то проблемы. Можно поподробнее?
— Они не просто поставщики сырья, — медленно ответил он. Мне показалось, он сомневается, можно ли со мной говорить откровенно. — Они используют мощности нашей фабрики в своих интересах.
— Так, — дошло до меня, что здесь уже работает какая-то схема. — И на каких условиях?
— Полторы тысячи рублей в месяц на всех, кто здесь задействован, — неохотно после некоторых раздумий ответил он.
— И сколько вас?
— Трое. Я, главбух и мой зам.
— По пятьсот рублей на нос? — прикинул я, совсем немного. — А о каких объёмах мы говорим?
— Процентов пятнадцать от официальной загрузки предприятия.
Это много… Смотрел на него и не мог понять, зачем ему всё это? Из-за пятисот рублей так подставляться?.. И он всё время отводил глаза… Что за чёрт, вообще?! Всё из него вытягивать надо… И что тут, на самом деле, происходит?
— Андрей Дмитриевич, а вы не устроите мне небольшую экскурсию по предприятию? — попросил я. Может, на месте что-то пойму?
Он повёл меня по цехам. Оборудование ухоженное, но не новое. Кое-где и совсем. А кожи отменные.
— Это ваше сырьё или давальческое? — спросил я.
Он залип на несколько мгновений, но потом сообразил:
— Конкретно это — давальческое.
— А как вы это поняли? — удивился я.
— А нам на фабрику лаковую кожу не поставляют, — ответил Филатов.
— Андрей Дмитриевич, а как вы тогда её приходуете?
— Это у главбуха надо спросить, — ответил он.
Мы прошлись ещё по фурнитурному цеху, где металлическими заклёпками пряжки фиксировали и устанавливали люверсы. Грохот, конечно там стоял, мама не горюй.
Попросил директора отвести меня на склад готовой продукции. Когда мы спускались из цеха по лестнице на первый этаж, прямо на нас вышла профорг предприятия, и остановилась перед нами, с наглым видом перегородив проход.
— Здравствуйте, — улыбнулся я ей.
— А вы как здесь оказались? — даже не поздоровавшись, спросила она.
— В гости вот зашёл узнать, как дела у ваших рабочих с милицией? — соврал я, чувствуя, как накаляется атмосфера вокруг.
— Дались вам эти пьяницы? — поджала она и без того тонкие губы и презрительно взглянув на нас с директором, как будто это мы пьяницы, пошла, наконец, своей дорогой.
— Ведьма, — прошипел еле слышно Филатов, когда мы спустились на первый этаж.
— Да уж… Есть маленько, — согласился так же тихо я. Обстановочка тут к дружбе и согласию совсем не располагает.
Посмотрел, как они маркируют свою продукцию и давальческую. Различий не обнаружил.
— Куда идёт потом давальческая продукция? — поинтересовался я.
— Понятия не имею, — обречённо ответил директор.
Это, вообще, косяк-косячище!
— Ладно, пойдёмте с вашим главбухом познакомимся, — решил я, что увидел и услышал уже достаточно и мы пошли в бухгалтерию.
У главбуха здесь был маленький отдельный кабинет со входом из большого кабинета бухгалтерии на пять рабочих мест, где довольно громко работал радиоприёмник, передавали какой-то концерт. Не понимаю, как можно в таком шуме работать… Главбуха на месте не оказалось и мы уселись у неё в кабинете вокруг журнального столика в ожидании хозяйки.
— Скажите, а фурнитура чья устанавливается на давальческие ремни? — тихо спросил я.
— Как чья? — не понял меня директор.
— Откуда она берётся на фабрике? — пояснил я свой вопрос.