Ревизор: возвращение в СССР 28

Винтеркей Серж

— Ну все равно, зачем нам с московским министерством связываться? — возразил ему явно недовольный Соловьёв. — Это же объявление войны!

— Не объявим сейчас мы с тобой войну этому Министерству мясомолочной промышленности, объявят нам ее значительно более серьезные москвичи. Нам с тобой! Ну ты же сам подумай, что будет, если мы Шанцева не поддержим — он поедет в Москву жаловаться своим покровителям. Уже не на министерство, а на нас. Так и так, не поддержали меня в Брянске, жители будут вынуждены травиться грязной водой дальше. У Шанцева в Москве такие связи, до которых нам с тобой

как пешком до Китая!..

— Интересно, даже, кто у него там? — озадаченно спросил Соловьев, впечатлённый раскладом.

— Я только про Захарова и знаю. А есть ли еще кто? Любопытно, конечно, но это не так важно. На нас с тобой и второго секретаря Москвы вполне хватит…

* * *

После фабрики отправился на лекцию от общества «Знание». В этот раз Ионов отправил меня на Хрустальный завод в районе Бутырской улицы. Пришлось там поплутать, район мне незнаком ни по прошлой жизни, ни по этой, но мир не без добрых людей, помогли найти. С проходной позвонил председателю парткома Гаврилюку.

Александр Макарович сам вышел за мной и провёл без всяких пропусков на территорию. Постоянно чувствовал на себе серьёзный взгляд этого возрастного мужчины. Он украдкой рассматривал меня. То ли пытался оценить меня как лектора, то ли, наоборот, был наслышан обо мне. А может, его смутил мой возраст…

А я осматривался вокруг. Такие же дореволюционные здания из красного кирпича, как по всей Москве. Большая территория, вся заасфальтирована. Не парк со скульптурами, конечно, как на Рыбзаводе в Ялте, но чисто, и это уже хорошо.

Сколько я предприятий объездил, в основной своей массе, их территория представляет собой очень удручающее зрелище. Асфальт далеко не везде, особенно за пределами Москвы, деревянные настилы вместо тротуаров обычное дело.

Тема лекции «Международные права народов». Как обычно спросил, есть ли какие-то особые пожелания?

— Да никаких особых пожеланий нет, — озадаченно ответил Гаврилюк. — У нас обычный завод. Не оборонный… Контингент достаточно простой.

Он привёл меня в актовый зал. Председатель парткома явно пользовался уважением в коллективе. С нашим приходом в зале стало заметно тише.

Согласно методичке, мне предстояло ознакомить трудящихся с Международным пактом об экономических, социальных и культурных правах, который СССР должен вот-вот ратифицировать. Рассказал об основных положениях этого документа.

Сам впечатлился перечню прав народов. Там его такой выкатили, что многим странам и в 2023 году было с чего обзавидоваться.

Люди в зале очень положительно восприняли всю эту информацию. Определенная наивность простого человека, считающего, что если куча стран такой важный документ подписали, то он тут же выполняться будет. Начали высказываться с мест о нём, как чуть ли не о победе мирового социализма. Один даже пожелал угнетённым народам поскорее присоединиться к счастливому советскому народу, считая, что у него-то это всё уже есть, то, что этот документ гарантирует.

Пришлось мне, чтобы прояснить ситуацию, рассказать, конечно, как западные страны плевать хотели на этот внешне очень красивый документ. Привел пример Кубы, обложенной санкциями со всех сторон, рассказал

про Вьетнам, про страны Африки… По деталям разложил, как западные страны нарушают практически каждое из этих прав.

И народ от необоснованной эйфории тут же перешел к негодованию в отношении Запада.

Любопытный момент. Документ этот был от шестьдесят шестого года, а мы его до сих пор только собираемся ратифицировать… Но об этом высказываться вслух я, конечно, не стал. Были бы в двадцать первом веке, кто-то бы обязательно нашел бы в Интернете дату и задал такой вопрос, но сейчас, конечно, я был единственным человеком в этом зале, что вообще слышал о существовании такого пакта.

— Было очень интересно, — протянул мне руку Гаврилюк. — Не думал, что такую заумную тему можно так оживить.

Он пригласил меня к себе, сразу обозначив, что на минутку. По дороге мы с ним обсуждали международное положение, войну во Вьетнаме и как всё это возможно увязать с этим документом, что мы сейчас на лекции разбирали? И мужик так увлекся моими ответами, что, когда добрались до его кабинета, минутка превратилась в четверть часа. Зато он очень долго тряс мне руку на прощание.

Ушёл от него с небольшой лёгкой коробочкой. Дома оказалось, что там набор из шести цветных рюмок из тонкого розового стекла. Достойная вещь, молодцы наши, не хуже чехов соорудили красоту…

В коридоре стояли две большие плоские коробки, судя по бумажным наклейкам, с детскими кроватками.

— Это откуда уже? — удивлённо спросил я.

— Это Загит с Аннушкой, — выглянула очень довольная мама.

Она передала, что Галия после работы поедет в «Детский мир» с моим талоном.

— Наверное, что-то для маленьких привезёт, — подмигнул я ей, накладывая себе поесть и заодно думая, когда теперь в деревню съездить, кроватки отвезти? А что подмигивал-то… Мама беременна, Ксюша по соседству беременна, а у Галии талон такой ценный…

— Да зачем нам? — правильно поняла меня мама, — столько вещей уже! И Инна вашим приготовила уже целый мешок после Саньки, заберёте, кстати, после новоселья. А от ваших, вообще, всё в двух вариантах остаётся.

— Ну, тоже верно, — согласился я.

— Кстати, доктор сегодня предупредил, что стало больше простуды, — сказала мама. — Посоветовал чаще проветривать помещения.

Отправил маму домой отдыхать и, пока не пришла жена, валялся у нас на кровати, обложенный детьми и животными. Галия накупила в «Детском мире» носков, колготок, рубашек, спортивных костюмов лет на десять вперёд. И ещё для грудняшей вещей. Ну, как я в отличие от мамы, и ожидал.

— Это на подарки Ксюше и твоей маме, — пояснила она мне, хотя я и не спрашивал.

Мы вместе искупали мальчишек. С тех пор, как мы стали их купать в большой ванне сразу обоих, это перестало быть такой грандиозной по сложности процедурой. Но времени стало занимать явно больше. Ванна постепенно обросла по всему периметру игрушками. Малым нравилось плескаться, и быстро помыться и уйти они категорически отказывались.

А мы то сидели с женой рядом с ванной на корточках, то стояли на коленях, когда ноги уставали — страховали малых, чтоб не нахлебались в пылу забав, и болтали о своём.