Ревизор: возвращение в СССР 28

Винтеркей Серж

Сам Тарек скептически относился к этой затее, но Мария уверяла, что это заметное мероприятие и можно приобрести очень полезные знакомства. А ещё Нуралайн очень положительно отнеслась к поездке во Флоренцию, и они собрались лететь в воскресенье, чтобы в понедельник принять участие в открытии.

* * *

Вернувшись домой, посидел немного с детьми и засобирался на тренировку. Сегодня обязательно надо быть, а то в понедельник идём вечером в ресторан с Лёхой и Светой.

На парных упражнениях потрепались с Сатчаном. Рассказал ему про предстоящие телесъёмки в таксопарке. Он

прямо рот открыл от удивления.

— Серьёзно? Вот это да! — воскликнул он. — Вот наши удивятся!

— Не говори… Был сегодня там. Директор начальство уже известил, те тоже сразу захотели помелькать рядом с победителями.

— Само собой, — хмыкнул Сатчан. — Ну и кроме как самим лицами посветить, надо еще и проконтролировать подчинённых, а то мало ли что они там на камеру наговорят.

— Они там сейчас марафет в таксопарке наводят, окна моют, выбили денег на косметический ремонт и спецодежду для работяг новую.

— Правильно. Скажи им, если ещё что-то надо будет, пусть говорят. Поможем.

— Уже сказал. Слушай, на твоей фабрике трикотажной можно будет матрасами разжиться?

— Конечно. Сколько тебе надо?

— Не знаю… Пару так точно. Мне манеж надо сделать в большой комнате на полу. Малые уже сидят, вот-вот ползать начнут. Постелю два матраса на пол у дивана и обложу с трёх сторон чем-нибудь…

— Так матрасами и обложи, — подсказал Сатчан. — Скрути по длинной стороне, обвяжи чем-нибудь, чтоб не раскручивались.

— Кстати, да. Это сколько мне их тогда всего надо? Штук пять, если площадку эту у стены или дивана организовать, чтобы одна сторона была перекрыта, — прикинул я.

— Не вопрос, — тут же ответил он. — У них там главный инженер, Носик Алексей Богданович. Позвонишь ему и договоришься, когда подъедешь. Я его предупрежу. Не забудь телефон у меня его взять после тренировки. А потом, когда дети подрастут, обратно закинешь, если не нужны будут, чтобы место в квартире не занимали.

Обсудили с ним ещё вопрос по автобазе.

— Тамошний директор Савельев говорит, сам удивился, как быстро нашей ремонтной автомастерской дали статус ремстанции. Это наши подстраховали? — поинтересовался я. — Правда, заставили проект делать и все согласования проходить, как положено.

— Вот, помню, что на совещании этот вопрос точно поднимался, — напряг память Сатчан. — А вот что там дальше было?..

— Ну, результат есть, и хорошо, — махнул я рукой, мол, уже не важно. — Теперь главное — проект и согласования. Я ему сказал, что если будут какие-то задержки, затягивания, то пусть денег предлагает и не стесняется. Нам проще сейчас немного кому-нибудь подкинуть и начать через полгода собирать ЗИЛы на продажу, чем ждать года полтора-два у моря погоды. Согласен?

— Само собой, — согласился он.

После тренировки вернулся домой, а к нам уже Зацепины приехали. Галия их разместила в детской. Ну да, Загит со вчерашнего дня уже остался у Анны Аркадьевны, комната теперь свободна. И это значит, что Загит объявил Галие о том, что они подали заявление. И, судя по тому, что она не хмурится и вполне расслаблена, ничего против этого она, похоже, не имеет.

— Я предложила детскую бабушке с Трофимом, — как будто услышала мои мысли жена. — Всё равно комната пустует. А к маме с Ахмадом Александр Викторович сегодня приедет.

Во

как Шанцев к нам зачастил! Уважительно относится, ничего не скажешь.

Мы с дедом развлекали детей, пока женщины наглаживали всем на завтра нарядную одежду. Чувствовалось приближение праздника, атмосфера была соответствующая. Вскоре к нам спустилась мама.

— Ахмад Шанцева уехал встречать. Придёшь к нам сегодня? — спросила она меня.

— А не поздно будет?

— Да завтра можно подольше поспать. На праздник только к часу, — улыбаясь, ответила она.

— Ну, хорошо. Позвони, как они приедут.

Пока мама с бабушкой и Галиёй общались. Ахмад сам пришёл, сказать, что доставил уже гостя домой. Спросил бабулю с Галией, нужен ли я им? Они меня отпустили, и я ушёл с Ахмадом, а мама осталась у нас.

Александр Викторович так обрадовался, увидев меня, что я сразу напрягся, заподозрив, что его приезд слабо связан с днем рождения матери. А он, подтверждая мои подозрения, принялся мне рассказывать, что поехал по моему совету в Брянск к первому секретарю обкома, со всей своей перепиской с управлениями и отделами Министерства мясомолочной промышленности. И как Лютов не хотел вообще впрягаться в это противостояние, но стоило Шанцеву обмолвиться, что в Москве знающие люди посоветовали ему подключить прокуратуру, как он тут же преобразился и пообещал сделать всё возможное.

— Похоже, как я понял, уже выйдя из его кабинета, Лютов из моих слов сделал вывод, что я ездил в Москву к кому-то очень высокопоставленному, — откровенно признался Шанцев, — и дал всем карт-бланш. Мой начальник городской прокуратуры получил указание из области заняться этим делом и с такой радостью бросился документировать нарушения!.. Конечно, его можно понять, эта ситуация уже всех в городе достала… Но что дальше делать, Паш? Я очень сомневаюсь, что даже при поддержке областной прокуратуры мы сможем сломать министерство. Им достаточно организовать один звонок из того же ЦК КПСС, чтобы перепуганный Лютов велел прокуратуре все бумаги уничтожить…

— Что делать? — посмотрел я на него, вспоминая, как советовал все же попытаться бороться, а не сразу сдаваться…

Подсказал, блин, на свою голову… А всё, в итоге, упёрлось в мои же собственные связи и знакомства? Замечательно просто… Но, раз уж сам посоветовал, придётся помогать. Правда, учту на будущее, что надо Александру Викторовичу осторожнее советы давать…

— Хорошо, я прикину варианты. — сказал ему. — Но ничего не обещаю…

Видимо, у меня было такое озадаченное лицо, что Шанцев виновато заёрзал на табурете. Ахмад тут же решил разрядить обстановку и начал накладывать нам в тарелки угощения, что мама наготовила. Шанцев бутылку коньяка опять привёз… Поддержал их символически, а сам всё думал о сложившейся ситуации. Абсолютно дурацкой ситуации. Шанцев бьётся за благополучие доверенного ему города, а такое ощущение, что что-то лично для себя у чиновников выпрашивает. Вот почему у нас с начальством почти всегда так? Они охотнее сделают что-то, когда лично для себя просишь, плохо ли должника из кого-то сделать? А вот так, сделать что-то для всех, это у нашего чиновничества не допросишься и не дождёшься. Все прекрасно понимают, что целый город сделать своим должником не получится, тем более спросить с него, при случае, должок.