Ревность
Шрифт:
— Вали уже отсюда, либо пол заставлю мыть! — ухмыляется. Марку определённо нравится его ухмылочка.
Дамир поворачивается к девчонке, которая все это время, стояла вжавшись в дальнюю стену:
— За татуху можешь не платить, так сказать моральная компенсация.
Давольно улыбнувшись, Марк вышел из тату-салона, но тут же осекся, шипя от острой боли. Он был рад, что в этом гнилом городишке, остался хотябы один преданный ему человек.
***
Дамир Астафьев родился в благополучной семье. Отец, крупный бизнесмен, вкладывал
Но у Дамира от отца досталось только два качества: упрямый и напористый характер.
Парень всю юность, тайком бегал на художественные курсы вместо занятий в бизнес-школе, и участвовал в подпольных галерейных выставках.
Рисовать портреты, пейзажи и прочий бред, парню не нравилось, хоть у него и был талант, ему нравились вечеринки после. Шумные тусовки, где куча легкодоступных девчонок, алкоголь и дурман дымного кальяна.
Когда пришло время занимать свою ячейку в семейном деле, Дамир уже был сформировавшейся личностью, он не хотел отказываться от веселой жизни.
Поругавшись с отцом отстаивая свои интересы, он ушёл из дома. Первое время кантовался у множества друзей, но со временем, ему наскучила и эта дешевая жизнь.
Обдумав несколько вариантов, парень пошёл в банк и взял кредит, опираясь на помощь матери. Те немногие занятие, которые он посещал в бизнес-школе не прошли зря. Парень открыл тату-салон, который за короткое время стал очень популярный.
Когда «Pain» только раскручивался, Дамир жил там. Привыкший к идеальному порядку, парню было тяжело смириться с творческим беспорядком своих друзей, поэтому это решение ему далось без проблем.
Правильный подход и особая атмосфера сделали салон самым топовым в городе и через два года парень купил своё жильё, а ещё спустя год, он осуществил свою детскую мечту — купил своего черно-салатового зверя.
Самостоятельная жизнь ему определённо нравилась, а ещё больше ему нравилась его работа, старые друзья сменились новыми, и теперь девчонки велись не на его картины, а на статусность.
Не смотря на весь антураж и некую легкомысленность, Дамир всегда здраво оценивал ситуацию, а временная вспыльчивость помогала достигать целей быстрее.
Так его жизнь протекала до встречи с Викой. Ему хватило одного ее взгляда, чтобы почувствовать что это именно то, чего никак ему недостаёт. Но вместе с Викой прошло и другое чувство.
Чувство, которое он никогда не испытывал — страх. Страх — что один выстрел может с легкостью уничтожить жизнь. Страх — что все чего он добился на протяженнии многих лет, растворится как туман поутру. Страх — что он не сможет удержать ее. Страх — что он больше не он..
И вот сейчас, протирая запотевшее от пара зеркало, Дамир ощущал что он сломался. Что маска, которую он так старательно держит со времени прихода в сознание, дала трещину.
Он сломался, он подсел на колёса.
Только что, вместо того, чтобы наслаждаться сексом с предметом его одержимости, он думал где бы раздобыть викодин.
И когда Вика сказала что, Влада их позвала на новогоднюю тусовку, он думал лишь о том, что в клубе будут барыги с колёсами, а не о том, чтобы отлично оттянуться с той, которую до одури любит. Но похоже, не до такой одури, что так легко ее вытеснили таблетки.
— Все в порядке? — Вика стала позади парня просовывая маленькие ручонки, гладя обнаженный пресс.
— Да, все хорошо! — успокаивает скорее себя, накрывая своей ладонью ее.
Что же я делаю?
Смотрит на покрасневшие глаза чувствуя такие желанные прикосновение. Но не чувствуя себя, потому что ломка затуманила разум, выкручивая суставы как у девяностолетнего старика, требуя новую дозу эйфории, что с легкостью сотрёт всеразрушающий страх и вернёт его в прежнее состояния, где он управлял своей жизнью. Такое обманчивое состояние.
***— Марк, где ты собираешься встречать Новый год? И вот здесь ещё распишись. — Яна наклоняется к парню и тонким пальчиком показывает где расписаться.
Только что они заключили годовой контракт, где Марк стал ведущим художником ее галереи. Плюс у Яны получилось договорится с самым популярным журналом о художниках и фотографах — «Entro», о том, чтобы парень стал лицом следующего месяца.
Владельца журнала не пришлось долго уговаривать. Кирилл Власов человек деловой и глаз на юных «талантов» у него набит. Но ему до трясучки не нравилось, то что ЕГО Яна столько времени носится с этим сопляком.
— В компании Джека Дэниэлся и старины Хеннесси. — Марк ставит фирменную подпись и откидывается на диван, улыбаясь предстоящей пьянке в одиночестве, но тут же шипит от режущей боли, которая пронзает губу.
— Как ты умудрился разбить все лицо? — Яна осуждающе смотрит на блондина.
— Пал в бою в неравной схватке, с кухонным шкаф. чиком.
— Может хватит уже? — Кирилл не выдерживает и приближается к ним, — Ты ведёшь себя как его мамочка. Перестань за ним носиться туда-сюда!
Марку нравилась их пара, они как лёд и пламя, постоянно менялись ролями. То тушили, то разжигали друг друга.
Их связь и дикую страсть, было видно за версту. И только глупец посмел бы стать между ними. Марк таковым не являлся.
Но наблюдать за их стычками ему очень нравилось. Этим он доказывал сам себе, что нет в этом мире ничего идеального, но любящие люди, могут преодолеть все трудности. Если только они действительно любят..
А если это рыжеволосые изменщицы, которые непонятно какими чарами удерживаю возле себя, то ничего хорошего из этих отношений не выйдет.
— Я не веду себя как мамочка! — ледяной тон брюнетки выводит Марка из раздумий, и он усаживается поудобнее, наслаждаясь вспышкой неуместной ревности.