Рейз
Шрифт:
Дуров улыбнулся, словно не почувствовал удара.
— Может быть, но она станет моей. Я хочу ее. Она нужна мне. Она успокаивает меня, и я сделаю все, чтобы владеть ею, иметь ее всю для себя и подальше, мать твою, от тебя…
***
Картинка всплыла неожиданно, застав меня врасплох. Когда я обернулся на Дурова, наблюдая за ним из-под капюшона, то заметил, то же самое холодное выражение глаз… как в воспоминании. Образ
Дуров улыбнулся той же идиотской улыбкой:
— Она принадлежит мне. Навсегда. Если замечу тебя рядом с ней или ты снова на нее посмотришь — я убью тебя.
Сотрясаясь от гнева и почти теряя над собой контроль, я прошептал Виктору:
— Забери меня отсюда. Мне надо потренироваться, избавиться от ярости, иначе я убью его здесь и сейчас!
Виктор не стал игнорировать мои требования. Я последовал за ним по туннелю, подальше от этого ходячего гребаного мертвеца — Дурова. Я усмехнулся, зная, что его дни сочтены, и в скором времени у меня получится плюнуть на его холодный труп.
А затем мой разум переключился на Кису, на выражение и черты ее лица, ладони, прижатые к стеклу. Я вспомнил, эту едва заметную теплую улыбку, появившуюся на ее губах, эти слезы счастья в ее глазах. И впервые... что-то поселилось в моей груди, кроме ярости.
Это было незнакомое и странное чувство, но как только я вспоминал лицо Кисы, я чувствовал что-то знакомое.
Это ощущалось… правильно.
13 глава
Киса
— Ты бы видела его, Талия. Он расправился с Чеченом за секунды. Это было невероятно. Это было тем, о чем все говорили.
— А Алик? — спросила Талия, и я вздохнула:
— Он был как всегда: жестоким и динамичным. Он дрался с Турком. Он поиграл с ним, потому что чувствовалось превосходство в возрасте, и потрошил его своим кинжалом снова и снова. Толпа любит его, Абрам улыбался и с гордостью наблюдал за клеткой, но я не могла смотреть. Это было слишком. Я ненавижу, когда он убивает кого-то вот так медленно, так бесчеловечно.
Талия молчала, а затем произнесла:
— Но ты смогла наблюдать за тем, как Рейз убивал кого-то?
Глядя на фото, где были я и Лука, совсем юные, сжимающие руки, я прищурила глаза, изучая его лицо, его красивое лицо.
— Киса?
— Да? — прошептала я. — Могла. Он не делал из своего противника игрушку. Несмотря на то, что я слышала, что он был безжалостным уличным убийцей и, вероятно, заслужил это. Он не выставил убийство напоказ. Не остался в клетке, чтобы бегать по кругу, наслаждаясь признанием толпы. Он вышел из клетки, а потом я пошла в комнату ожидания, чтобы увидеть его и убедиться, что он в порядке, но он и Виктор уже покинули здание. Я даже не знаю, где он. Полагаю, он остался с Виктором. Он такой скрытный, таинственный.
Прошли секунды, прежде чем Талия сказала:
— Ты точно влюбилась в него, не так ли?
Я открыла рот, чтобы возразить ей, а потом снова закрыла его, отказываясь
— Я влюбилась в Рейза, — призналась я и услышала трепетный вздох Талии.
— Будь осторожна, Киса. Ты скользишь по тонкому льду. Ты не можешь просто так оказаться в стороне от Братвы, в стороне от семьи, — строго предупредила Талия.
Конечно, я знала, о чем она в действительности предупреждала: что сделает Алик, если начнет подозревать и узнает обо всем.
— Буду, — ответила я, мой телефон издал сигнал, извещая еще об одном входящем звонке.
— Талия, я прощаюсь. У меня еще один звонок… это Алик, — сказала я, внезапно почувствовав себя усталой.
— Ну, лучше ответь ему. Он и так ненавидит меня. Не хочу давать ему еще большего повода. Созвонимся, — пообещала Талия, и я нажала кнопку, чтобы услышать из динамика грохочущую музыку.
— Алик? — прокричала я, удерживая телефон подальше от своего уха.
— Мышка? — кричал Алик, прорываясь сквозь музыку. — Просто звоню проверить и убедиться, что ты дома и в постели.
Мой желудок сжался и на меня обрушился приступ гнева. Алик не беспокоился о моей безопасности. Он просто хотел убедиться, что я вернулась в мою версию клетки, подчиняясь его правилам, принимая его контроль, в то время как он развлекался, затыкая своим членом, как тампоном, чью-то мокрую киску.
— Я дома. Собираюсь идти в кровать, — ответила я односложно.
— Хорошо. Оставайся там, — приказал он строго.
Я закрыла глаза, пытаясь обуздать свой гнев, когда женский голос позвал Алика пойти вместе с ней в заднюю комнату.
— Где ты, Алик? — спросила я с притворной вежливостью.
Холодное молчание встретило меня и длилось, пока не смолкла музыка, а в динамике послышался звук закрывающейся двери.
— Занят. Неважно, мать твою, где, — мрачно сказал Алик. — Занимаюсь делами с Братвой. Я тут с остальными.
— Ты в «Треугольнике»? — догадывалась я.
Клуб для танцев топлесс принадлежал Братве, а его отец был в нем менеджером. После боя Алик нуждался в трахе. Как правило, это была я, кто должна страдать у стены в задней части «Подземелья», но на этот раз мы закончили поздно, потому, что Алик рисовался на арене после убийства. Папа приказал мне отправляться домой с Сержем, и, конечно же, он не позволил бы мне оставаться в квартире Алика всю ночь, пока мы не поженимся, поэтому Алик пихал свой член в шлюх. Я знала, что с этими женщинами он демонстрирует свою истинную натуру. Я слышала, что некоторые из них были в таком состоянии, что их пришлось госпитализировать. До Талии доходили слухи, что некоторых женщин, которых он трахал и которые попадали с моим женихом в отдельную комнату, больше никто никогда не видел и ничего не слышал о них.