Резерв высоты
Шрифт:
– Рад пополнению! - улыбнулся он. - Нам как раз очень нужны посудомойки. - И, немного подумав, добавил: - Но прежде чем приступить к работе, вам, пожалуй, надо бы приодеться.
Вместе с заведующим девушки подошли к сараю, где размещался вещевой склад. Нина и Вика получили красноармейскую форму. Весь вечер девчата подгоняли гимнастерки и брюки под свой рост, прилаживали по фигуре, а когда утром пришли на работу, окружающие восхитились - подруги походили на лихих красавцев парубков.
У многих авиаторов тут же появились неотложные дела в столовой. Некоторые приходили на
– Не будь затворницей, чего ты дичишься? Они хорошие, нормальные парни.
– Вика, ты молодец, - сердито ответила Нина, - быстро акклиматизировалась, даже пополнила свой лексикон словом "нормально"! У летчиков оно заменяет, кажется, десяток других слов.
– Возможно! - с вызовом посмотрела ей в глаза Вика. А Нина, словно оправдываясь, продолжала:
– Я никогда не дичусь, ты знаешь, но сейчас не до этого. Идет война...
– Я знаю, об этом по радио передают, - перебила ее подруга. Нина, не обращая внимания на колкость, спросила:
– Ты уже и с ним успела познакомиться? - она показала взглядом на уходившего из кухни летчика.
– Конечно, чего теряться?! - все так же, подзадоривая подругу, ответила Вика.
– О чем ты с ними разговариваешь? - продолжала сердиться Нина. - Как ни посмотрю, все ты с кем-то шепчешься. Я просто не узнаю тебя! Что с тобой происходит?!
Она подошла к Вике, обняла ее за плечи, посмотрела в глаза. Вика выдержала взгляд, а потом сказала тихим, жалобным голосом:
– Нина, душа болит постоянно - как там наши в Ростове? И ребята неизвестно где. Вот я и спрашиваю у каждого, может, кто их и видел...
9
Только в середине ноября Фадеев добрался до Горького. В полку ему обрадовались, похвалили, но оказалось, что полк уже укомплектован полностью и... Фадееву в нем нет места.
Богданов, сообщая об этом Анатолию, чувствовал себя очень скверно. Фадеев стоял, вконец убитый, перед строем своего, а теперь уже - чужого полка, летный состав которого обновился на две трети.
В это время легкий шумок пронесся по рядам: "Акула идет!"
Анатолий увидел коренастого, выше среднего роста летчика в куртке и шлемофоне, очевидно, только что вернувшегося из полета.
Командир полка прошел мимо Анатолия и доложил:
– Товарищ подполковник, полк построен для выполнения полетного задания.
Акула, как узнал позже Анатолий, считался отличным летчиком, воевал в Испании. В первый же день Великой Отечественной, войны был ранен. Потом его направили командовать запасным полком и не ошиблись. Он обладал твердым характером, был решительным, резким, но справедливым к людям.
Анатолий, не отрываясь, смотрел на Акулу, и невольно холод забирался в его душу. Свирепый, недоброжелательный взгляд, твердо сжатые губы не сулили ничего благоприятного.
– Ну, что вы тут прохлаждаетесь?! Воевать надо! Почему так долго переучиваетесь?! - сразу зашумел Акула. - Получили самолеты, полетали немного, и на фронт! Давыдов, когда полк будет готов к вылету?
– Дня через
– И ни одного часу больше! - Подполковник энергично повернулся к летчикам и резко бросил младшему лейтенанту, стоявшему в строю первой эскадрильи: - Это ты развернулся вчера на взлете? - Я, - дрожащим голосом ответил младший лейтенант.
– И ты, Давыдов, хочешь взять его на фронт?
– Товарищ подполковник, я думаю... - успел сказать Давыдов.
– Думать надо было раньше, сейчас настало время решать, - перебил подполковник. - Таких салажат нечего брать! Пусть он пока у меня в наряд походит. - Он повернулся спиной к Давыдову и пошел мимо строя в штаб. Анатолий заметил под его расстегнутой курткой два ордена Красного Знамени. Таких наград он прежде ни у кого не видел, разве только на газетных снимках.
Тем временем капитан Богданов подошел к Давыдову, и они о чем-то заговорили. Командир полка подозвал Фадеева, сказал коротко:
– Замените младшего лейтенанта. Три дня на переучивание на ЛаГГ-3.
– Есть, товарищ майор! - обрадовался Фадеев.
Командир первой эскадрильи капитан Кутейников - высокий, стройный шатен, осмотрел критическим взглядом Анатолия и небрежно произнес:
– Иди к инженеру, если он допустит тебя к полетам - завтра будешь летать, если нет - поедешь на фронт в обозе.
Анатолий пошел к инженеру.
– А, лихой разведчик, пойдем в кабину! - Инженер обстоятельно рассказал о каждом новом приборе, системах самолета, особенностях эксплуатации мотора с водяным охлаждением. Убедившись, что Фадеев усвоил его рекомендации, разрешил запуск. Фадеев четко исполнил все приемы.
– Теперь рули, только смотри не разломай самолет, иначе Акула меня повесит, - сказал инженер, напутствуя Анатолия.
Еще полдня Фадеев продолжал изучение ЛаГГ-3. Все летали - он рулил по земле. На последней рулежке Анатолий понял, что этим самолетом он сможет управлять и в воздухе, хотя было еще неясно, как поведет себя в полете винт, сработают ли кнопки уборки и выпуска шасси...
После обидных слов Кутейникова одна мысль не давала Фадееву покоя: как доказать свое право на полеты? Он посмотрел на бензиномер - горючего более половины заправки. Итак, быть или не быть?! Вырулил на старт и прямо с ходу пошел на взлет. Взлетел хорошо. Убрал шасси, набрал скорость, запросил по радио зону. "Зоны заняты, набирайте высоту и выполняйте пилотаж над аэродромом", - услышал Анатолий знакомый голос, но кому он принадлежит - не смог сразу вспомнить, а догадавшись, струхнул ужасно: Акула!
– Вас понял, - с дрожью в голосе ответил Фадеев, набрал положенную высоту и строго над аэродромом полностью выполнил пилотаж.
Когда оставалось около пятидесяти литров горючего, он зашел на посадочный курс, выпустил шасси, щитки, отлично произвел посадку и доложил командиру эскадрильи:
– Товарищ капитан, сержант Фадеев к полетам готов.
– Ты мне скажи, почему притворялся, что не летал на ЛаГГ-3? От фронта хотел увильнуть? - набросился на него Кутейников.
Фадеев ожидал всего, но только не этого. У него чуть слезы из глаз не брызнули.