Резервный космодром
Шрифт:
Секунда… Вторая… Изрешеченный штурмовик продолжал двигаться, потеряв управление, отстрела спасательной капсулы с пилотом не произошло.
Отдав мысленный приказ, Рощин бросил два «Х-Страйкера», оборудованных мощными буксировочными захватами, на спасение машины Сабурова, а сам, вернувшись к трезвой оценке ситуации, полностью погрузился в киберпространство.
Пилоты первой и второй эскадрилий, выполнив приказ, уходили к Алексии, выпущенные им вдогонку кристаллы сгорали в зоне действия активных энергетических щитов.
Ситуацию, сравнимую с разгромом, нужно было немедленно спасать. Первая, неудачная попытка атаки не исчерпала боевых возможностей «Стилетто», — приняв командование, Рощин передал короткие
Тысячи не отработавших свои программы кассетных боеприпасов дрейфовали в пространстве, смешавшись с частицами, защищающими вражеский корабль, кроме того, в непосредственной близости от платформ сканировалось семь термоядерных зарядов, с поврежденными разгонными блоками.
Разум боевого мнемоника взаимодействовал с кибернетическими компонентами не достигших целей, разрушенных ракет, передавая им инструкции к действию — секундой позже, нарушая целостность выстроенного «роем» щита, внезапно «ожили» реактивные снаряды: оснащенные собственными двигателями, они, подчиняясь воле галакткапитана, вновь ринулись к цели.
Умопомрачающая картина смешения различных сигнатур запросто могла свести с ума неподготовленного человека: реактивные снаряды включали двигатели и тут же взрывались, пораженные микрочастицами «роя», в пространстве «полыхали» видимые только мнемонику мощнейшие источники электромагнитного излучения, казалось попытка Рощина возобновить атаку обречена на провал, но он добился желаемого результата — большинство кристаллов отреагировало на угрозу, вновь нарушив упорядоченное построение, в «ложном корпусе» образовались бреши, и тогда галакткапитан отдал дистанционный мнемонический приказ на подрыв термоядерных зарядов, дрейфовавших в опасной близости от ремонтных платформ противника.
Неистовое пламя плазменными протуберанцами метнулось среди покореженных элементов, сжигая, плавя все, что попадалось на пути: кристаллические частицы испарялись, либо превращались в бесформенные и уже трудно управляемые комья, досталось и обшивке платформ, — с нее плазменным вихрем снесло большинство надстроек, часть отверстий, откуда продолжали появляться новые частицы «роя», попросту заплавило, изнутри, взламывая обшивку платформ, ударило несколько взрывов, но главного результата добиться все же не удалось, — генераторы электромагнитных полей продолжали работать.
Довершить начатое необходимо сейчас, немедленно, иначе все усилия пропадут зря…
Частицы «роя» уже не так опасны, — метнулась мысль, — нужно возобновить атаку, пока платформы остались без надежного прикрытия…
Решение пришло мгновенно.
Рощин, выйдя на командный канал связи, отдал приказ, — поврежденным машинам уходить на космодром, остальным атаковать хорошо различимые на фоне иных сигнатур источники электромагнитного излучения, управляющие частицами защитного роя.
На его призыв откликнулось всего девять тяжелых машин, не считая оставшихся в распоряжении капитана четырех «Х-Страйкеров».
Вторая волна атаки развивалась не менее стремительно и драматично, чем первая.
Штурмовики легко прошли порванный в клочья, уничтоженный термоядерными взрывами заслон кристаллов, тяжелые машины проскочили мимо платформ; лазерные установки и плазмогенераторы «Стилетто» тут же проявили себя мощными, разрушительными залпами. Пилоты, подчинившись Рощину, восприняв его логику, выжигая расположенные в структуре обшивки «диска» генераторы электромагнитных полей, и тут же, совершив боевой разворот, уходили на безопасную дистанцию, защищаясь от ударов металлических частиц постановкой активных щитов, основанных на использовании логрианских технологий.
Подобная тактика в считанные минуты исчерпала бы бортовой энергоресурс «Фантома» или «Х-Страйкера», но для «Стилетто», оснащенных аннигиляционными реакторами, стремительные атаки с применением генераторов плазмы и столь же быстрый отход под прикрытием щита высоких энергий, не вызывали затруднений.
Третья эскадрилья под командованием Рощина все еще держалась в стороне, отбивая редкие атаки со стороны отдельных скоплений кристаллических частиц.
Одна из платформ не выдержала штурмовки — ее корпус вдруг начал разламываться, большая часть конструкции, получив в момент деформации незначительный импульс ускорения, начала дрейф в сторону от инопланетного корабля, второй фрагмент задел обшивку исполина, и стал сминаться, увеличивая пробоину в корпусе «диска».
— Пилотам штурмовых групп — возвращаться на базу!
Рощин чувствовал — нельзя зарываться, — энергоресурс штурмовиков тоже не бесконечен.
В следующий миг, подтверждая его интуитивные опасения, в пространстве боя появились истребители противника.
Космические аппараты вырвались из зоны кипящих энергий, устремившись на перехват «Стилетто».
Три десятка истребителей роя (так мысленно окрестил их Вадим) имея преимущество в скорости перед совершающими маневр входа в атмосферу штурмовиками, по всем расчетам легко догоняли их.
Лишь четыре «Х-Страйкера», еще не принимавшие участия в схватке, не израсходовавшие боезапас могли если не остановить, то отвлечь их.
Вадим ждал чего-то подобного, потому и держался в стороне, чтобы иметь хоть малый резерв на случай непредвиденного обострения ситуации.
Он бросил свой «Х-Страйкер» на перехват машин противника, которые уже произвели плазменный залп по уходящим в атмосферу штурмовикам.
Атака по раскладу сил являлась самоубийственной, но существовал ли у него иной выбор? Вадим, прекрасно зная особенности «Стилетто», понимал, что штурмовики сейчас интенсивно гасят скорость, убрав под защиту корпуса все бортовое вооружение, их маневренность на коротком, рискованном участке траектории входа в атмосферу значительно снижена, и если позволить вражеским истребителям сократить дистанцию, то повторный залп плазмогенераторов станет фатальным для большинства «Стилетто».
Бросив «Х-Страйкер» на перехват истребителей Роя, он прекрасно отдавал себе отчет, что смертельно рискует. У четырех машин прикрытия был лишь один шанс, одна попытка, и нужно сказать они использовали ее в полной мере: «Х-Страйкеры» залпом выпустили весь оперативный ракетный боезапас по не успевшей рассредоточиться, все еще двигавшейся в плотном построении группе вражеских машин, и тут же форсировали двигатели, сокращая дистанцию до вхождения в зону эффективного огня импульсных орудий.
Их атака, произведенная из-под прикрытия маскирующих полей, оказалась столь внезапной и эффективной что половина вражеских машин опоздала с противоракетным маневром. В космосе вновь засверкали частые, режущие глаз вспышки, сопровождаемые всплесками энергий, — четыре «Х-Страйкера» проскочили облако обломков, мгновенно отработали двигателями коррекции, разворачиваясь в пространстве [50] , и, удаляясь, окрыли ураганный огонь из импульсных и лазерных орудий.
50
В безвоздушном пространстве для корабля нет никакого значения, летит он «кормой» вперед «боком» или как-то иначе. Смысл произведенного «Х-Страйкерами» маневра заключался в том, что основное вооружение машины сориентировано по оси курса. Развернувшись, истребители удалялись от вражеских машин, получив возможность вести по ним огонь.