Резервный космодром
Шрифт:
— А в других направлениях?
— Везде одно и то же. На западе — покинутые города инсектов, подступы к ним перекрыты плотной сеткой сканирующих устройств. На юге, как я уже сказал, промышленные зоны, на востоке лаборатории, где проводятся исследования трофейных механизмов и, наверное, создаются прототипы новых, улучшенных образцов техники.
Рощин вдруг почувствовал себя неуютно. Чувство промелькнуло и исчезло, как тень случайного облака в солнечный полдень, — сколько раз он слышал расхожую фразу, что мнемоник силен лишь там, где его окружают кибернетические системы,
Был еще один вариант — опытный мнемоник, находясь в гиперсфере, на борту космического корабля или в пространстве десятого энергоуровня, где существовали планеты, был способен ощущать энергетическую ткань аномалии, использовать ее для передачи данных и даже для воздействия на материальные объекты, находящиеся в гиперсфере.
А что могу я сейчас, в конкретной ситуации, когда рядом нет станции ГЧ, сеть Интерстар недоступна, а о погружении в гиперсферу остается лишь мечтать? Кто я теперь в окружении машин, созданных иной расой?
Статист?
Да я наблюдаю сигнатуры, способен их запоминать, классифицировать, вносить помехи в обмен данными между чуждыми механоформами, но перехватить управление хотя бы одной из них оказывается выше сил, знаний и способностей?
Энергетики разума явно недостаточно, чтобы выйти в иное пространство, коснуться силовых линий аномалии, для этого необходим передатчик гиперсферных частот — не маленькое и весьма энергоемкое устройство…
Рощин заставил себя расслабиться.
Поддержание конфигурации маскирующих полей не вызывало у него особого напряжения. А вот поиск выхода из сложившейся ситуации требовал принятия четких осознанных и главное — реализуемых решений.
Немедленная передача данных в штаб флота невозможна. — Сказал себе Вадим. — Экспериментировать, пытаясь лишь посредством ментального усилия прорваться сознанием в иную метрику сейчас равносильно самоубийству. Его обнаружат, и исход схватки решит простой численный перевес.
У него не было права на ошибку.
Где-то поблизости затаились контроллеры, которые немедленно отреагируют на любое ментальное или физическое действие.
— Хьюго, Креш, сколько вы сумеете продержаться, если нас обнаружат?
Инсект промолчал.
— Минут пять-семь, в том случае если занять стационарную позицию. — Ответил на заданный вопрос Хьюго.
— А в движении?
— Не возьмусь прогнозировать. Слишком много переменных.
— Хорошо. Тогда еще вопрос: чем вооружены механоформы, прочесывающие равнину?
— Импульсные лазеры. — Сипло произнес инсект.
— Съемные? — Уточнил Рощин.
— Нет. Встроенные.
— Корпус механоформ прочный? Лазер с энергоблоком реально извлечь?
— Сложно. — Ответил Хьюго. — Но тут полно иного оружия.
— В смысле?
— Механоформы пренебрегают баллистическими типами вооружений. Считают их недостаточно надежными и эффективными.
— То есть на свалку вместе с механизмами выбрасывалось и оружие?
— Да. — Подтвердил его догадку Хьюго. — Здесь в избытке всяческих устройств и механизмов. Мы не имели возможности досконально изучать содержимое ржавых холмов, но даже поверхностный осмотр во время коротких вылазок позволял находить необходимые комплектующие, как для сервомоторов, так и для систем вооружений.
Дройд все пояснял обстоятельно, будто времени у них — вечность.
Вадим молча слушал. Усталость накатывала волнами, он привычно отталкивал ее, радуя подсистему поддержания жизни временной вседозволенностью.
Мысли то и дело возвращались к спасательной капсуле.
Там гиперпривод. И аварийный генератор гиперсферных частот. Одна проблема — аппарат наполовину затонул в болоте и весит полторы тонны.
Бродила в голове еще одна шальная мысль: рискнуть, выйти из-под полога защиты маскирующих полей. Судя по пояснениям Хьюго, убивать его никто не станет. Примут бронескафандр за новый, еще не изученный тип механизма. Отловят и транспортируют на базу. Возможно, попав в таинственные лаборатории он встретит там разумных существ?
На этот вопрос ответил Креш:
— Нет там никого живого. Одни механизмы.
— Откуда ты знаешь? — Усомнился Вадим.
— Мы — телепаты. — Напомнил инсект. — Живое от неживого отличать умеем.
— Разум бывает не только биологическим.
— Я бы не стал рисковать. — Вмешался Хьюго. — Они не церемонятся ни с людьми, ни с инсектами. Креш прав, — попыток отыскать точки соприкосновения, наладить диалог уже было достаточно. Может механоформами и руководит некий машинный разум, но базируется он явно не тут. Уходить надо. Прорываться к горам.
Откуда в нем столько человеческого? — Вадим мысленно не переставал удивляться поведению дройда, его жестам, интонациям синтезированного голоса.
— В капсуле передатчик гиперсферных частот. — Озвучил галакткапитан свои мысли.
— Сейчас вытаскивать капсулу нам не по силам. — Отозвался Хьюго. — Самим бы выбраться. Уцелеем — сможем вернуться позже, когда все уляжется.
Вадим чувствовал, на него смотрят с надеждой. Инсект вполне отдавал себе отчет в том, что против механоформ он практически беззащитен. Андроид, давал советы и информацию, но ждал окончательного решения, плана действий от человека. У него подчинение людям стояло на первом месте, все остальное — вторично, вне зависимости от ситуации.
Хорошие машины. Надежные. Верные. Не сравнить с обезличенной техникой дня сегодняшнего, — подумалось Вадиму.
Пауза неопределенности затягивалась.
Решение за ним. Не век же тут сидеть…
— Хьюго отслеживай ближайшие сигнатуры. Критическая дистанция — семь-восемь метров. Подойдут ближе — открывай огонь.
Андроид не проронил ни звука в ответ, только сделал знак Крешу, — давай за мной, и выдвинулся к границе укрытия, подбирая подходящую позицию.
Вадим как-то внутренне успокоился, отбросил лишние мысли, застыл, внимая не присущим обычному человеку чувствам.