Ричард де Амальфи
Шрифт:
– Не только силу, – сказал я резко.
Он повел глазами по сторонам, никто не врывается следом за мной, не вяжет, не бьет по голове.
– Признаю… – прошептал он, стараясь не шевелить даже губами, – и власть…
– Это лучше, – сказал я резко. – Почему признаешь?
– Жизнь, – прошептал он. – Жизнь дороже верности…
– Хороший аргумент, – одобрил я. – Аргумент будущего.
Послышался топот, через пролом ввалились трое в железе во главе с Гунтером. Гунтер жадно хватал ртом воздух. Я медленно убрал лезвие меча от горла колдуна, взгляд не отрываю от
– Насчет верности, – сказал я, – некому хранить верность, понял?
Привели под руки Рихтера, маг едва держится от усталости на ногах. Я указал на некроманта.
– Проверь… и вообще посмотри здесь. Пара крепких ребят останутся тебе в помощь. Поставь их так, чтобы сразу этого… если хотя бы подумает не так, понял?
Рихтер кивнул, не в состоянии ответить, тощая грудь часто вздымается, после изнуряющего похода в тесном подземном ходе да еще спускаться по крутым ступенькам – это способно убить человека и помоложе.
– Ваша милость, – прохрипел он, – неужто хотите оставить этому чудовищу жизнь?
– Если можно оставить, – отмахнулся я, – лучше оставить. Дайте ему одеться, еды на пару дней, пусть убирается.
В запавших глазах некроманта появилась надежда. Рихтер вскрикнул негодующе:
– Ваша милость! Это же некромант!
– Ну и что, – сказал я, стараясь вспомнить, что это за отдел магии, – все профессии имеют право на жизнь, если они не… словом, если не слишком… шоумены или политики.
– Но это некромант, – повторил Рихтер с отвращением. – Некроманты должны быть истреблены!
Я развел руками:
– Сейчас спустится отец Ульфилла и заявит, что нужно истребить всех магов, колдунов и волшебников. Он со своей колокольни тоже прав. То-то. А когда перебьем колдунов, потребует, чтобы истребили протестантов, лютеран, кальвинистов, арианцев, альбигойцев и прочих еретиков. А потом и среди своих пуритан начнет пуританить…
Некромант поднялся, Гунтер невольно отступил, держа меч наготове. Чужой маг выше на полголовы, в плечах и без доспехов так же широк, как Гунтер, а широкая черная с синевой мантия наброшена на сильное костистое тело. А то, что бледен, как будто лицо натерли мелом, только нагоняет страх.
– Спасибо, – произнес он осторожно. – Спасибо, что пощадили. Еду добуду по дороге, не беспокойтесь…
Так же медленно, стараясь не провоцировать людей с обнаженным оружием в руках, он пошел к двери. Ему давали дорогу, он шагнул через порог, на миг уже скрылся за стеной, как вдруг появился в проходе снова. Взгляд темных недобрых глаз был прицельным, нехорошим, в нем чувствовалась сила несломленного человека.
– Благодарю, – сказал он еще раз, – я хотел сказать… а нельзя ли забрать кое-что из моих… наработок?..
Рихтер сделал протестующее движение. Я заметил, развел руками:
– Сожалею, но все в замке – добыча победителей. Боевые трофеи. На поток и разграбление.
Некромант сказал нерешительно:
– Там вещи, которые для ваших отважных воинов ценности не представляют. Но для меня…
Я
– Он разберется.
Некромант бросил на него презрительный взгляд.
– Только другие некроманты могут понять…
– Это трофеи, – напомнил я безжалостно. – Этот маг служит мне. Что-то возьмет себе, что-то выбросит – его дело. Силовая власть в моем лице не вмешивается в дела религий, мифологий и прочих сексменьшинств. Хотя, конечно, в моей феодальной системе ни церковь, ни колдование не отделены от государства. Идите, сэр, я не могу оставлять в замке чужих.
Он поколебался, взгляд исподлобья скользнул по моему лицу, я услышал вздох, Гунтер предостерегающе похлопал по рукояти меча, некромант вздохнул громче.
– Ваша милость, – сказал он уже другим тоном, – есть такие клятвы магов, которые нарушать нельзя. Они составлены так, что, если их нарушит давший, умрет сразу же… Ваш маг знает эту клятву. Не сомневаюсь, он вам ее принес…
Я остро взглянул на Рихтера. Тот вздрогнул, побледнел, вскинул кверху обе руки.
– Ваша милость! – вскрикнул он. – Я так давно дал эту клятву сэру Галантлару, что уже и забыл о ней. Только потому и не вспомнил, когда вы захватили замок! Разве я не служил верно?
– Еще не было времени проверить, – огрызнулся я.
– Ваша милость!
Рихтер заломил руки в отчаянии, по его виду понятно, что в самом деле просто забыл, старческий склероз или просто забывчивость, но я достаточно продвинут, чтобы не упустить возможность дожать, сказал громко и раздраженно:
– Вы сейчас оба принесете эту клятву верности! И проследите друг за другом, чтобы никакого жульничества. Гунтер, следи за Рихтером… и вообще за обоими, ты тоже кое-что знаешь, а я наверх, как бы заключенные не устроили резню.
– Там Зигфрид… – ответил Гунтер. – Эх, он же выбирает место для поединка. Ульман и Тюрингем проследят. У них уже есть опыт.
– Какой? – спросил я тупо, догадался, махнул рукой, – Ах да, конечно…
Глава 9
Склад выгорел дотла, небо светлеет, на востоке алая заря, луна поблекла и опустилась за блистающий огненными искрами край земли.
Харальд на бревне возле колодца жадно пил из бадьи, держа на весу обеими руками. Мышцы напряглись, все тело Харальда – кости да сухожилия, не то, что жира, даже мяса не осталось, но кости широкие, а сухожилия толстые. На груди два свежих пореза, крупная ссадина справа над ухом, там уже запеклась темная кровь, но капли все еще просачиваются через разломы в темной корке.
– Ты сражался доблестно, – сказал я.
Он встал, ответил, прямо глядя мне в глаза:
– Благодарю вас, сэр.
– Садись, – разрешил я, но он не сел, я понял, что в этом случае первым должен сесть я, но на грязном мокром бревне сидеть не хочется. – Ты сражался, да… Что намерен дальше?
Он развел руками:
– Теперь, когда свободен, пойду искать место, где найду себе работу. В молодости я был дровосеком, но вот уже двадцать лет как не расставался с мечом и доспехами. Ничего лучше я не умею.