Ричард Длинные Руки — эрбпринц
Шрифт:
Тудор хохотнул.
— Правильно уверены! И чем титул выше, тем свита больше.
— Я вам щас армию приведу, — пригрозил я. — Простите, пойду встречу и дам чертей.
— Я с вами, — сказал Тудор.
Вскочил он быстро и живо, как молодой кот, даже не оперся ладонями о подлокотники, хотя кресло глубокое, даже я, и то помог своей жопе подняться.
Альбрехт и Зигфрид уже передали коней слугам, а Зигфрид еще и проверил, как их устроят и чем покормят, и когда мы с Тудором вышли во двор, они только
Тудор, уже весел и чуточку пьян, встретил их с распростертыми объятиями, пригласил быть как дома, потом развернул обоих в мою сторону и мощно провозгласил, взял на себя обязанность дворецкого:
— А это мой сосед, сэр Ричард, великий истребитель кабанов!..
Альбрехт поморщился, а Зигфрид наклонился к его уху и что-то пошептал. Тудор хлопнул себя по лбу, просиял и провозгласил радостно:
— Ах да, а еще он принц и вообще истребитель!.. Как же здорово, сэр Ричард! Хотя по мне и одного того кабана достаточно, чтобы увековечить себя славой навеки, но это, наверное, только в нашем медвежьем краю?
Он сиял и радовался, а подтверждение тому, что я уже не просто сосед, а властелин огромной армии, не произвело, похоже, особенного впечатления, потому что непонятно, что это и с чем сравнить, а кабан вон там в зале, укреплен весомо зримо, можно полюбоваться и, приподнявшись на цыпочки, потрогать кончиками пальцев жесткую, как проволока, шерсть.
Я поинтересовался у Альбрехта:
— Что-то случилось?
Тот покачал головой.
— Еще нет. Но армия пройдет мимо в двадцати милях. Стоит ли оставлять ее во время похода?
Я подумал, кивнул.
— Вы правы, граф. Сейчас неизбежный пир, а потом вы с Зигфридом возвращайтесь. Клемент ведет армию форсированным маршем, догонять будет непросто.
Зигфрид вскрикнул:
— Ваше высочество!
— Не вашевысочествуй, — оборвал я. — Все равно догоню и обгоню. Так что постарайтесь как следует нажраться деликатесов, которых не увидите в походе.
За столом даже Альбрехт удивленно крутил головой, не ожидавший, что в таком глухом краю можно поесть с таким удовольствием, а вино в самом деле старинное, выдержанное, бьет и в голову, и в ноги.
Тудор то и дело провозглашал здравицы, сперва за своего друга Ричарда, убивателя кабанов, потом за его друзей — графа Альбрехта и отважного Зигфрида, затем просто за жизнь, что вообще-то прекрасна и удивительна, за все хорошее, за коней и женщин…
Я пил, ел, наслаждался странным покоем, словно вернулся в детство и приехал в гости к старой любимой бабушке, у которой всегда тепло и уютно.
— Хорошо у вас здесь, — сказал я с невольной завистью. — Непуганый рай.
Тудор широко улыбнулся.
— Я тоже так подумывал… Правда, в последнее время что-то стало…
Он умолк, нахмурился.
Я
— Барон, какие-то проблемы?
Он покачал головой.
— Какие у меня могут быть проблемы? Просто нехорошее такое ощущение, что нечто огромное приближается и приближается…
— Что?
— Не знаю, — сказал он с досадой, — даже приблизительно не могу выговорить…
— Опасное?
— Не знаю, — ответил он, я видел, как помрачнело его лицо, — но очень могучее… даже не представляю насколько…
— Главное, — сказал я успокаивающе, — не опасное.
— Кто знает, — ответил он. — Но не враждебное, это самое главное. А вот опасное или нет…
Он продолжал пить, но я видел, как тень тревоги поселилась на его челе, это вроде бы лоб, если не умничать, а веселье ушло из бодрого взгляда.
Альбрехт и Зигфрид наперебой рассказывали сэру Устинаксу о дальних странах, где мы побывали, о чудесах на той стороне Большого Хребта, о дивном южном море, где сэр Ричард начал строить невероятный флот из умопомрачительно огромных кораблей, каких нигде никогда не было…
Мы мирно беседовали с Тудором, когда он вздрогнул, тело его напряглось так, что готово разорваться, глаза остекленели, а взгляд стал безумным.
Я осторожно тронул его за плечо.
— Дорогой друг…
По его телу пробежала крупная дрожь, он шумно вздохнул, посмотрел на меня дикими глазами.
— Сэр Ричард… у вас бывают видения?
— Редко, — ответил я уклончиво, — но бывают. Всякие, разные. А что было у вас?
Он сказал хриплым голосом:
— Мерзость… Я только что убил двоих… но не понимаю… это было в горах…
— В горах?
Он ответил сипло:
— Справа старые гранитные камни… слева снег… старый снег, который никогда не тает…
Зигфрид услышал, прогудел мощно:
— Сэр Тудор, мне вчера снилось, что я съел молодого дракона… и как только доглодал, как несут еще одного, впятеро крупнее! Я аж взопрел… Кто-то сверху речет, что если не съем, то съедят самого… Я чуть не кончился от страха!
Альбрехт сказал понимающе:
— Да, иногда такое приснится… Я ничего на свете не боюсь, но во сне мы сами не свои, у меня так вообще что-то само боится! Да так, что всего трясет.
Мало-помалу Тудор успокоился, хотя пришлось влить в него пару кувшинов крепкого вина. Я улыбался и шутил, стараясь, чтобы это звучало мощно и по-солдатски, но часть тревоги от Тудора как-то перебежала и ко мне, и хотя я не вздрагиваю и не оглядываюсь, однако во внутренностях поселился неприятный холодок.
Солнце перешло на западную часть неба, там начало окрашиваться в багровый цвет, а я потихоньку выбрался из-за стола, кивком пригласил Альбрехта следовать за собой.
Он вышел тут же, я взял его за локоть и отвел к окну.