Ричард Длинные Руки — эрбпринц
Шрифт:
— Ваше высочество!
— Увы, дорогой герцог… Для человечества самое важное — выжить. Все остальное — потом, потом. А для выживания, если где-то окажется один мужчина и десять женин, он просто обязан будет взять их всех в жены!
Он потемнел, задумался, сказал после паузы:
— Да-да, помню библейскую историю насчет Лота, который с двумя дочерями спасся из пылающего Содома.
— Вот-вот, — сказал я горячо, обрадованный неожиданной поддержкой. — Они там решили, что раз все погибли, то нужно снова населять землю!
Мидль нахмурился, пробормотал:
— Они из Содома, для них не только такое привычно… но вы правы, ваше высочество, как ни страшно это признавать. Те немногие люди, что уцелеют и сумеют выбраться на поверхность, вынуждены будут отказаться от многих наших законов. Однако…
— Герцог?
Он вздохнул и покачал головой.
— Но я не смогу.
Я кивнул и вернулся в зал, чувствуя некоторое смущение и это неясное превосходство этого ограниченного человека.
Часть третья
Глава 1
Закатное солнце воспламенило кучевые облака, а само медленно поползло по раскаленному небосводу к сверкающему краю земли.
Веселые и хмельные мы вышли во двор, слуги тут же бросились за нашими конями.
Я сказал весело:
— Езжайте! Езжайте быстро. Во весь опор. Я вас догоню на полдороге.
Зигфрид крикнул оскорбленно:
— Ваше высочество!
— Мне изволится попрощаться с леди Шарлизой, — сказал я таким таинственным голосом, что все сразу понимающе заулыбались, и даже Зигфрид похрюкал с возмущением, но садиться в седло не спешил.
Я торопливо вбежал в холл, из-за колонны вышла леди Шарлиза, заступив мне дорогу, и вскрикнула тоненьким голоском:
— Ах, ваше высочество, как вы меня напугали!
— Вы меня тоже, — сказал я нервно, — ишь, как из темноты, а я такой нежный, когда боюсь…
Она охнула:
— Вы? Боитесь?..
— Боюсь, — согласился я.
— Чего?
— Да всего, — подтвердил я. — Я человек разносторонний и мыслящий, а таких все пугает!..
Она поинтересовалась с улыбочкой:
— Да? А тогда зачем вы вернулись?
— Есть важное дело, — ответил я таинственно.
— Да? — снова переспросила она с той же улыбкой на милом лице. — Ну говорите, ваше высочество… я слушаю со всем вниманием.
— Милая Шарлиза, — сказал я, — вообще-то для меня великое счастье поговорить именно с вами, вообще пообщаться, это тоже поговорить, но в расширенном смысле… хотя, вообще-то, я хотел заскочить к вашему отцу. Он на пиру пообещал собрать для меня кое-какие карты и списки, составленные им, когда был казначеем его величества короля Пекланда…
Она чуть помрачнела, улыбка исчезла, произнесла, мило надув губки:
— Это
— Пусть не помнит, — согласился я, — лишь бы записи сохранил. Там для меня кое-что любопытное. Я такой любопытник, с широкими запросами. Раз уж вы меня не любите, буду карты изучать, а не ваши прелести…
Она сказала, сразу повеселев:
— Вы бесстыдник, ваше высочество!
— Увы, — согласился я, — как человек военный…
— Всегда торопитесь? — подсказала она.
— Жизнь заставляет, — сказал я сокрушенно. — Так что сейчас возьму у вашего батюшки карты, а потом договорю с вами.
— Хорошо, — сказала она весело. — Жду вас на этом же месте!
Я взбежал по лестнице, навстречу спускался барон Эркхарт, просиял от макушки до пят.
— Я думал, вы забыли!
— Как можно, — заверил я. — Просто хочу, чтобы в лагерь вернулся со своими людьми вместе, потому отправил их раньше.
Он с поклоном провел меня в свой кабинет, оставивший самые лучшие впечатления: прост, деловит, ничего лишнего, на стенах и на полу толстые ковры, что сохраняют тепло, такого же цвета ковры и пледы на креслах.
На столе чернильница из зеленого камня с прожилками, гусиные перья в стаканчике, а еще расстелена карта Пекланда, я ее сразу узнал по характерным горным вершинам, но почти вся изрисована непонятными значками.
— Вот это серебро, — начал объяснять барон, — вот здесь медь. То и другое залегает неглубоко, но, к сожалению, на территории горных племен, что не признают власть короля… в должной мере. То же самое вот здесь, смотрите! Богатейшие железные руды, чуть ли не на поверхности, однако там братство арианцев, это хоть и христиане, но чужих не допускают…
— Что, — поинтересовался я, — у них большие силы?
Он вздохнул.
— Дело не в том, какие силы у них, а в том, что у короля их почти нет.
— Понятно, — сказал я. — Знакомо. Король — просто один из феодалов, который правит по соглашению с лордами. И ни одного самостоятельного шага сделать не может. Так везде…
— Везде-то везде, — уточнил он, — да только наш король совсем уж бессилен. С ним никто не считается. А чтобы разрабатывать это все… или хотя бы часть, нужна крепкая власть. А здесь, кроме серебра, меди и железа, много еще редких и драгоценнейших металлов и минералов!
Я скатал карту в трубку и сунул в сумку на плече.
— Дорогой барон, вы оказали неоценимую услугу своему королевству! А я лично этого не забуду. И обещаю вам, что наступит день, когда вы будете руководить строительством рудников!
Он поклонился, ухватил мою руку и поцеловал, уже признавая своим сюзереном.
— Ваше высочество!
— Все будет, — пообещал я. — А сейчас я вынужден вас покинуть, нужно догонять друзей.
— Счастливой дороги, ваше высочество!
— Спасибо, барон.