Ричард Длинные Руки – лорд-протектор
Шрифт:
Зайчик выметнулся на свист, уши торчком. Хвост развевается трубой, в глазах готовность мчаться хоть по горам и лесам.
– Бобик! – заорал я. – Бобик!
Гонец пустился следом, но я даже не стал скрывать возможности Зайчика, мы пошли сразу навстречу крепнущему ветру, реву. Мимо проносились деревья, снизу пару раз блеснула вода, но даже брызги остались позади, и вскоре блеснула золотом освещенная солнцем крепость.
– Дальше, – сказал я сквозь зубы, – Зайчик, давай левее…
День солнечный и прохладный, но меня терзал внутренний жар, а к горечи потери
Укатанная колесами тяжелых телег и легких повозок дорога жирно блестит, напоминая глубоко вдавленные рельсы железной дороги. Запахи давно выветрились, я шарил взглядом по окрестностям и прикидывал, что вон там пропасть, а с той стороны горы, а сзади крепость, так что увезти могли только вон в том направлении…
Навстречу помчались двое всадников. Я холодно взглянул на их виноватые лица. Один прокричал торопливо:
– Сэр Норберт уже разослал во все стороны людей! Ищут следы!
– Нашли? – спросил я зло.
– Пока нет…
Я взглянул на быстро надвигающиеся с востока тучи.
– Уже и не найдут.
На том самом месте, где так и осталась осиротевшая повозка, меня встретил сэр Норберт. Глаза запали, под ними повисли темные мешки, но козырнул и отчеканил с непроницаемым лицом:
– Я велел ничего не трогать. Фоллер и Октазмер с разведчиками поехали вниз, надеются расспросить людей, вдруг кто видел каких чужаков. Сэр Ричард, я очень виноват, не сумел уберечь леди Лоралею!
Я сказал раздраженно:
– Да что вы могли против магии!
Он сказал хмуро:
– К сожалению, магию применили не только для колдовского сна.
– А в чем еще?
– Следы, – объяснил он. – Следы были, сэр Ричард. Настоящие глубокие отпечатки копыт. Но оборвались необъяснимым образом. А потом пропали и сами оттиски. Но, судя по ним, всадники явились на очень больших конях. Подковы с блюдце, вдавлены на три пальца, а земля здесь сухая и твердая.
Я кивнул на повозку.
– Там и стояла?
Он посмотрел на меня уважительно.
– Нет. Это еще одна странность. Туда не въехать, видите, какие камни… Но когда все очнулись, повозка была уже там. Всего шагов на десять в сторону, но туда кони бы не прошли.
– Очнулись все разом?
– Да, – подтвердил он. – Одновременно. Так бывает только при магическом сне.
Я вздохнул.
– Ладно, возвращайтесь в крепость. Здесь вам делать уже нечего.
– А вы, сэр Ричард?
– Побуду здесь.
– Так нам что… уходить всем?
– Да-да, – сказал я уже раздраженно, – убирайтесь!
Он поклонился, пряча глаза, полагает, что я просто хочу побыть наедине со своим горем. Прекрасно понимает, как я жестоко оскорблен, даже вдвойне: как мужчина и как могучий лорд. Да еще и вот так на виду у всех, такое смывается не просто кровью, а чтоб еще и всех до седьмого колена…
В самом деле, как загнанный зверь, не знаю, куда метнуться и что делать. Если я не дурак, а я не дурак, то должен вернуться
Но мы ухитряемся не только оправдывать свою дурь, но даже поэтизировать ее, потому я, утерев невидимые миру слезы, встал с камня и сказал Зайчику гордо и красиво:
– Все в наших руках, поэтому их нельзя опускать. Величайшее испытание мужества – потерпеть поражение и не пасть духом. Словом, броня крепка, и кони наши быстры!
Ветер засвистел в ушах. Стиснутая отвесной стеной гор и бездонной пропастью долина оборвалась резко и быстро, простор распахнулся в обе стороны пугающе бескрайний. В какую сторону направить Зайчика? Несколько раз пытался что-то уловить в тепловом или запаховом, но сперва только кружилась голова, наконец пошла носом кровь, а я чувствовал тошноту и дикую усталость.
Бобик однако бежал впереди и все оглядывался в недоумении, наконец я хлопнул себя ладонью по лбу.
– Бобик, прости дурака!.. Да, твой замечательный хозяин бывает дураком, даже редкостным, только никому не говори.
Он помахал хвостом и побежал быстрее, но все оглядывался, скачет ли Зайчик следом.
– Все в порядке, – заверил я. – Как я, дурак, не сообразил! Затмение какое-то нашло… давай-давай, иди по следу!
Зайчик несся за Адским Псом, я даже не смотрел по сторонам, перед глазами дикие и отвратительные сцены, как какая-то сволочь срывает с Лоралеи платье, насилует, а она смотрит в потолок умоляюще: ну когда же, когда примчится любимый сэр Ричард, спасет, увезет, вернет в ее уютное гнездышко?
Верну, кричал я мысленно, а там все сожгу, разорю, камня на камне! Никто не смеет наносить мне столь тяжкого оскорбления. Для мужчины нет ничего более оскорбительного, чем украсть у него женщину. В древности из-за этого то и дело вспыхивали войны, чего стоит только десятилетняя резня между Элладой и Малой Азией, а сколько таких, на которые просто не нашлось очевидцев-гомеров? Я, конечно, обойдусь без войны, но молниеносная и крайне кровопролитная кампания будет вполне уместна. И послужит уроком другим, что с гроссграфом шутки плохи.
Лес распахнулся, Бобик выметнулся на простор, я поспешно заорал:
– Назад!.. Ко мне!
И сам подал Зайчика обратно в чащу, потому что впереди на заросшем деревьями и кустарником зеленом холме – замок.
Мне казалось, что уже знаю все замки Армландии, тем более – близко расположенные, но этот в самом деле вижу впервые. Если бы увидел когда – не забыл бы. Даже не потому, что память теперь идеальная, но замок слишком уж не похож на все прочие.
Какие бы они ни были: квадратные, конические, двойные, с мерлонами, апстидами и прочими наворотами, но все выстроены в одну эпоху, это чувствуется, а этот как будто отгрохали римляне, древние египтяне, а то и атлантидцы… хотя тогда замков не строили, но ощущение такое, что этот замок…