Ричард Длинные Руки – принц
Шрифт:
Бобик впереди, птицы в небе и грохочущая земля под крепкими копытами арбогастра — что еще надо для счастья? Ветер упругой волной старается если не остановить, то хотя бы задержать, но не зло, это игра у него такая, как у Бобика, который требует, чтобы ему бросали палку, а лучше бревно…
Внезапный холод осыпал с головы до ног, мир вокруг исчез, а вокруг сверкающие звезды, бешено раскручивающиеся, как шутиха, спиральные галактики, а я стою у горящего мертвым огнем стола, если это стол…
И все странно и чудовищно, такого
Я вздрогнул, лютый холод пронзает тело и заставляет колотиться в страхе сердце, но я уже здесь, ветер свистит в ушах, слышен частый топот копыт, навстречу мчится мир, разделенный на две половины: сверху синий, снизу зеленый, где бескрайнее поле сменяется пологими, а где и крутыми холмами, вырастают дикие и страшные скалы, подточенные снизу, а наверху сохранившие громады камня.
И тревожно-щемящее ощущение, что меня пытается нащупать нечто, немыслимо огромное и враждебно-сильное.
Бобик впереди замедлил бег и повернул голову, всматриваясь в меня серьезными коричневыми глазами.
— Все в порядке, — заверил я дрожащим голосом и облизнул пересохшие на ветру губы. — Все пока в порядке…
Следы огромного войска, что прошло недавно, заметил не скоро, а затем и большой походный лагерь. Шатер только один, зато множество костров, что значит — дров в изобилии, остановились только что, а еще ненадолго, иначе поставили бы еще хотя бы палатки.
Бобик остановился, нагоняя ужас, первым ворвался в расположение лагеря, пугая людей и коней. Я сбавил Зайчику скорость до шага, у костров вскакивают солдаты, морды радостные, глаза блестят, отовсюду послышались крики:
— Ричарду слава!
— Ричард — принц!
— Ура принцу!
Из шатра торопливо вышел Меганвэйл, преклонил колено, мы же на виду, я так же церемонно, одним движением пальцев, велел подняться, сказал громко:
— Благодарю за службу, герцог!.. Вы сумели продвинуться далеко, едва-едва догнал вас.
Он ответил польщенно:
— Спасибо, ваше высочество.
Я кивком пригласил его со мной в его же шатер, там все по-солдатски просто, сел за стол и сказал милостиво:
— Можете сесть, герцог. Рассказывайте, как тут у вас идут дела нашего ограниченного контингента миротворческих сил?
Он осторожно опустился за стол напротив — соблюдает субординацию, но по глазам вижу, что счастлив, доволен, радостен, его талантам снова есть применение, его душа не лишняя на свете.
— Ваше высочество, Будакер со своей армией продвинулся дальше, чем этот лагерь. Там сейчас Палант и Растер, у них наиболее обученный отряд, а еще целое войско троллей…
— Войско? — переспросил я. — Мне казалось, их было около двухсот человек… гм… ладно, пусть голов.
— Мне тоже так казалось, — ответил он со странно веселым блеском глаз. — Потом вижу, что хоть в боях должно стать меньше, но их, напротив, все больше!
— И что выяснилось?
Он довольно заулыбался:
— Оказывается, к ним присоединились удальцы из местных троллей. Так что это наиболее ударная наша сила. Драться они обожают, а во всем остальном неприхотливы.
— Прекрасно, — сказал я. — Вы проводите мудрую политику, герцог!.. Королевства есть наши и не наши, а вот тролли пусть будут все нашими. Это даст нам громадные преимущества. Все-таки тролли обитают почти во всех крупных и дремучих лесах.
— Ваше высочество?
Я объяснил терпеливо:
— Если их объявить гражданами нашего гуманного и демократичного… гм… это идея, кстати!
Он почтительно ждал и даже не двигался; по-моему, и дышать перестал, чтобы не спугнуть мои всеобъемлющие государственные мысли Ричарда Строителя, который идет следом за Ричардом Завоевателем.
— Да, — сказал я наконец, — это открывает просто ошеломляющие перспективы. Даже мне в них заглядывать страшноватенько. Но вернемся к нашим баранам…
— Это к вендоверцам? — уточнил Меганвэйл. — Да уж, бараны так бараны!.. Уже четвертый раз вступают со мной в переговоры…
— И всякий раз уступчивее?
Он кивнул.
— И на тон ниже. Сперва требовали, потом просто возмущались, теперь, когда их оборона, достаточно мощная кстати, прорвана, просят остановиться. Но все равно мы, к сожалению, не продвинулись дальше взаимных уверений в уважении и почтительном отношении к обычаям и рыцарским установкам.
Докладывал он очень серьезно и обстоятельно, как всякий, кто погружается в незнакомую для него область. Великолепный военачальник, умеющий правильно и молниеносно принимать верные стратегические и тактические решения, он впервые столкнулся с дипломатией, но повеление или поручение сюзерена хоть не приказ, однако Меганвэйл все привык выполнять очень тщательно, так приучил всех король Фальстронг, а во мне он чувствовал нечто фальстронжье, не зря же король так жалел, что я не его сын.
— Вы сделали все верно, — заверил я с удовлетворением. — Переговоры на первых этапах именно так и проходят. Быстрых решений добиваются только мальчишки, а мы же умудренные чем-то люди? Ну вот…
— Ваше высочество?
Я изрек великодушно:
— Можете передать, что я, в своей неизъяснимой милости, отыскал для них щель в моем плотном графике… и готов их принять. Завтра, скажем… в девять вечера.
Вендоверцы, все в высоких меховых шапках и меховых шубах, хотя не холодно, но это знак престижа и высокого достоинства, слезли с коней и, передав слугам, отряхиваются и приводят одежду в порядок.
Меганвэйл шепнул:
— В прошлые разы прибывали на повозках.
— Прекрасно, — ответил я. — Заторопились…
Он сказал с недоброй улыбочкой:
— Страшатся, что вы прибыли на час-другой и вскоре покинете войско…
Он умолк, вендоверцы направились к нам, на ходу выравниваясь, кому идти впереди, кому по бокам, насколько приотстать, чтобы главная фигура была видна сразу.
Меганвэйл спросил тихонько:
— Примете в моем шатре?
Я покачал головой:
— Пусть видят, что вы ангел рядом со мной.