Рифматист
Шрифт:
Джоэл едва не спросил, что мешает Хардингу отправиться на передовую, но вовремя прикусил язык. Что-то в выражении лица инспектора подсказало ему, что это не самая удачная идея.
– Сдается мне, что исчезновения детей и странные рисунки на местах преступлений – попытка отвлечь внимание… – сокрушенно покачал головой Фитч. – Все это могло быть инсценировано с одной лишь целью – похитить сына влиятельного рыцаря-сенатора. Не удивлюсь, если все это окажется хорошо продуманным политическим ходом.
– Или же это потуги какой-нибудь подпольной организации, желающей создать собственную
– Гм… – промычал Фитч. – Инспектор, а вы, возможно, не так уж далеки от истины!
– Очень надеюсь, что ошибаюсь, – стукнул по подлокотнику Хардинг. – Мы не можем допустить еще одной гражданской войны! В последний раз мы едва не обрекли себя на погибель.
«Ничего себе!» – воскликнул про себя Джоэл, и по спине его пробежал холодок.
Ему и в голову не приходило, что Армедиус может так влиять на мировую политику. В одно мгновение академия предстала перед ним в ином, гораздо более ярком свете.
Наконец последние недовольные пассажиры покинули вагоны, а второй пружинный барабан встал на место. Через считаные мгновения шестерни оживут, и поезд, цепляясь за стальной зубчатый монорельс, начнет свой подъем в небо. Над головой раздался скрежет металла о металл – машинист задействовал первый двигатель, отпустил стопорный механизм, и поезд тронулся с места.
Сначала состав двигался медленно: натужно щелкали шестерни, в такт подрагивали вагоны. Поезд, взбираясь по монорельсу ввысь, медленно, но верно набирал скорость. Когда они оказались над крышей станции, душа Джоэла затрепетала. Оторваться от земли, возвыситься над остальными – что-то в этом было волнительное! Наращивая обороты, поезд помчался через центр города – прямо над крышами малоэтажных домов.
На улицах суетились, как муравьи, люди. Они походили на груду оловянных солдатиков, которых забыл убрать наигравшийся ребенок. Заводной поезд вдруг ухнул вниз и устремился к следующей станции. Однако скорости он не сбавил и мимо перрона промчался на всех парах.
Джоэлу показалось, что он даже успел разглядеть раздраженные лица пассажиров на платформе, однако это, конечно, было лишь игрой воображения. Состав промчался мимо так быстро, что ничего, кроме размытого пятна, увидать на станции не представлялось возможным. Попетляв по городу, поезд пролетел еще несколько станций и резко свернул в южном направлении. В следующую секунду они уже неслись над водной гладью.
Джеймстаун находился на побережье Новой Британнии. Те несколько раз, что Джоэл путешествовал на монорельсе, были поездками к морю. Однажды – с отцом, когда дела в семье шли еще не совсем из рук вон плохо, а затем, пару-тройку лет спустя, – с матерью и ее родителями. Назвать последнюю поездку сколько-нибудь веселой было нельзя: они то и дело вспоминали о погибшем отце.
Как бы там ни было, Джоэлу никогда еще не доводилось путешествовать между островами и пересекать океан.
«Было бы здорово, – подумал он, – если бы причиной этой поездки послужили обстоятельства менее мрачные».
Над водой монорельс удерживался
Впереди Джоэл увидел узел, в котором сходилось пять монорельсовых путей. Два из них стремились на юго-запад, в сторону Западной Каролины, и далее по пути следования, тогда как остальные дугой убегали на юго-восток, вероятно к Флоридскому атоллу. Ни один из них не шел на восток. О строительстве монорельса в Европу поговаривали давно, однако глубина океана оставалась серьезным препятствием для воплощения этого смелого проекта.
Поезд зашел на круг, огибающий узловую спираль из монорельсов, и Джоэл увидал из окна, как машинист локомотива дернул за рычаг и над крышей возникло какое-то хитроумное приспособление. Крюк этого устройства перевел железнодорожную стрелку в новое положение, и уже несколько секунд спустя их состав помчался к Восточной Каролине по юго-восточному пути.
Фитч и Хардинг, откинувшись на спинку сиденья, пребывали каждый в своих думах. Профессор изучал книгу, а инспектор строчил в блокноте заметки. Эхо недавней спешки раздавалось причудливым контрапунктом к их теперешней безмятежности. Ничего, кроме как сидеть и ждать, им более не оставалось. И хотя находились острова друг от друга сравнительно недалеко, путешествие через обширные проливы занимало по нескольку часов.
Джоэл, в свою очередь, наблюдал за океанскими волнами, что бурлили в каких-то пятнадцати метрах у них под ногами. Было что-то завораживающее в том, как они вздымались и разбивались о колонны. Минуты сменяли одна другую, поезд начал сбавлять ход: завод батареи были почти на исходе, и ослабшая пружина сообщала шестерням все меньше и меньше энергии.
В конце концов поезд замер прямо посреди океана. Затем вагон задрожал, раздался приглушенный металлический щелчок, и в работу включился второй двигатель. Состав вновь двинулся с места. Впереди замаячила полоска суши. С тех пор как они покинули Армедиус, прошло почти два часа.
«Интересно, как там, в Восточной Каролине? – задался вопросом оживившийся Джоэл и тут же сам себе и ответил: – Наверное, точно так же, как и в Новой Британнии… Острова-то находятся по соседству!»
Чутье Джоэла не подвело, и в какой-то мере его ожидания оправдались. Восточная Каролина и в самом деле напоминала родной остров – в особенности пышной лиственной растительностью.
И все же различия имели место. Каменных городских джунглей здесь не наблюдалось. Их заменяли лесные массивы с обширными усадьбами, таившимися в густых зеленых зарослях. Городки, попадавшиеся им по пути, насчитывали от силы пару десятков домов. Когда поезд вновь начал замедляться, Джоэл различил впереди еще один городок. Даже не городок, а скорее коттеджный поселок. Деревянные дома находились друг от друга на достаточном удалении, что практически исключало возможность случайной встречи соседей.