Рифматист
Шрифт:
Фитч был убежден, что искать неизвестные рифматике линии нужно в подобных исторических отчетах. Среди наскальных рисунков, которые Эстевес копировал в дневник. Среди изображений, что затерялись было во времени, но теперь вдруг стали невероятно важны.
– О! – воскликнул Джоэл, приметив в руках у Фитча собственный отчет. – Все-таки не зря я возился с переписными книгами?
– Гм?.. Ну да. Все никак не мог найти минутку и глянуть.
– Наверное, они не стоят вашего внимания. По крайней мере, сейчас они вряд ли нам чем-то помогут.
– Кто знает?.. –
Фитч вдруг умолк и уставился на лист бумаги.
– Что такое? – встрепенулся Джоэл. – Вы что-то обнаружили?
– Гм?.. Нет, ничего особенного. – Фитч и отложил списки в сторону. – Мне следует поменьше отвлекаться от изысканий! Надо продолжать читать!
«Врать совершенно не умеет, – заключил Джоэл. – Вероятно, потому, что боится вступить в конфронтацию и постоять за себя… И все-таки, что же привлекло его внимание? И почему он не хочет рассказать об этом мне?»
Джоэл как раз выдумывал способ незаметно подглядеть, что же такого Фитч нашел в списке, когда дверь в конце книжного «туннеля» распахнулась и на пороге возникла Мелоди.
«Ее факультативное занятие у профессора Фитча закончилось с полчаса назад, – подумал Джоэл. – С чего бы вдруг ей возвращаться?»
– Мелоди, ты что-то забыла? – спросил Фитч.
– Не думаю, – отозвалась она, прислоняясь к дверному косяку. – Я тут по служебному поручению.
– Служебному поручению? – переспросил Фитч.
– Ага, – отозвалась Мелоди; в руках у нее белел конверт. – Нализар все еще эксплуатирует меня после занятий. Кстати, Джоэл, я поняла, кто виноват в моей беде!
– Кто?
– Разумеется, ты!.. Если бы ты не пытался прошмыгнуть на лекции рифматистов… Если бы не вляпался в неприятности, я бы сейчас не бегала, как заводная, по всему кампусу! Профессор, вот ваше послание. В нем говорится, что ректор хочет видеть Джоэла у себя в кабинете.
– Меня? – удивился Джоэл. – Зачем?
– Что-то насчет твоих оценок, – пожала плечами Мелоди. – Ладно, мне пора возвращаться к своей скучной черной работе. Дел невпроворот! Увидимся за ужином?
Джоэл кивнул, и она выскочила за дверь. Он подошел и забрал послание, которое Мелоди заложила для профессора между книг.
«Оценки…» – рассеянно подумал Джоэл.
Ему бы встревожиться, но отметки заботили его в ту минуту меньше всего. На фоне происходящего учеба в академии казалась чем-то далеким и нереальным.
Послание было запечатано, однако Джоэл уже хорошо знал Мелоди, чтобы догадаться, что та прочитала записку от ректора. И в самом деле, конверт был сбоку аккуратно надорван.
– Наверное, я тогда пойду, – сказал Джоэл, возвращаясь за рюкзаком с книгами.
– Гм?.. – промычал Фитч, уже погрузившийся в книгу. – Ах да!.. Очень хорошо… Увидимся завтра!
По пути к выходу Джоэл бросил взгляд на стол профессора в попытке узнать, что же
Джоэл, как и в прошлый раз, едва не проглядел фамилию… Экстона! Имя конторского служащего находилось в верхней части списка среди прочих. Неужели Фитча заинтересовал Экстон? Или это просто совпадение?
Покинув кабинет профессора, Джоэл пересек лужайку и направился к зданию администрации. За последние семь дней академия изменилась. Полицейских стало значительно больше. Они проверяли документы и на станции монорельса, и у ворот при входе на территорию Армедиуса. Студентам-рифматистам так и вовсе запретили покидать кампус без сопровождения. Джоэл как раз миновал нескольких из них. Недовольные, они сетовали, что академия превратилась в настоящую тюрьму.
«Даже заядлые футболисты и те играют вяло, – отметил про себя Джоэл, шагая мимо поля. – Да и в рядах игроков народу как будто поубавилось!»
Большинство студентов общеобразовательного курса уже разъехались по домам. Родители забирали детей на летние каникулы, и администрация академии тому не препятствовала. И хотя во время последнего похищения погибли нерифматисты, в панику никто не впадал. Очевидно, что мишенью по-прежнему служили рифматисты, а потому обыкновенным студентам находиться за стенами академии было даже безопаснее.
После похищения Чарльза Кэллоуэя преступник – или преступники – затаился. Минула неделя наряженного ожидания. Люди гадали, что будет дальше? Кому грозит опасность, а кому нет? И конечно же, каждый задавался вопросом: кто следующий?
У центральных ворот академии Джоэл ускорил шаг. Снаружи собралась толпа протестующих. Их появление, наверное, было самым главным изменением в размеренной жизни Армедиуса. Многие потрясали плакатами: «Мы хотим правды!» и «Пыльники опасны! Пускай пылят на Небраске!».
Почти все островные газеты трубили, что в смерти четырех слуг Кэллоуэя повинны именно рифматисты. Одни авторы обличительных статей высказывали подозрения, что между кланами рифматистов началась война. Вторые говорили о заговоре. Третьи даже полагали, что рифматисты со своими обрядами инициации и бесконечными битвами за Небраск – грандиозная мистификация для поддержания власти монархической церкви.
Результатом трудов журналистов и явилась эта небольшая, но активная группа антирифматистов, устроившая пикет перед воротами Армедиуса. Джоэл не знал, как и воспринимать весь этот абсурд, хотя хорошего тут было мало. Он слышал, что ночью пикетчики разгромили несколько домов студентов-рифматистов, сейчас вынужденных жить при академии. К счастью, полицейским пока удавалось держать раздухарившихся демонстрантов на безопасном расстоянии от Армедиуса. Но это пока… Две ночи тому назад кто-то все же умудрился забросать территорию кирпичами, сплошь исписанными оскорблениями в адрес рифматистов.