Римлянин
Шрифт:
— Что ты, нет, ха-ха! — рассмеялся Евгений Савойский. — Ландграф Карл I Гессен-Филипстальский, ты разбил его во время своей прошлой войны.
— А он-то тут что забыл? — не понял Таргус. — Дела данов остались в земле данов.
— Насколько могу судить, ландграф оказался не в состоянии перенести позора, который ему причинил шестилетний мальчик, — усмехнулся принц Евгений. — Как только всем стало ясно, что твоё герцогство вступает в войну и передаёт в имперскую армию целых два полновесных пехотных корпуса, ландграф Карл I, по словам одного французского графа, с которым я имел удовольствие побеседовать, бросил все дела и помчался в Версаль, где после недолгого разговора с королём был
— Я тоже его понимаю, — кивнул Таргус. — В его глазах большой позор проиграть ребёнку, со всем своим опытом, навыками, знаниями… Для него лучшим вариантом было бы умереть, чем терпеть этот позор.
— Думаю, мы ещё услышим о нём в ближайшее время, — хмыкнул принц.
Ландграф отличался свежестью мысли, видимо, бодрящее столкновение с Таргусом заставило и без того быстрые шестерёнки в его мозге крутиться ещё быстрее. Он сильный противник, «имперские» маршалы и фельдмаршалы не догадались бы устроить Таргусу такое. Ландграф Карл I знал, с кем имеет дело и понимал, что победить можно только чем-то неожиданным, быстрым, жёстким. У него почти получилось. Не будь Таргус прожжённым жизнью во многих местах легионером-эвокатом, может, не почувствовал бы засады. И тогда…
Ему не хотелось даже думать о том, что было бы в случае поражения.
Дело даже не в смерти, он уже один раз умирал, это ерунда. В Тартаре очень тепло и в принципе можно привыкнуть к местности и компании… Больше пугало обращение прахом всего, ради чего он не спал ночами и прилагал интеллектуальные сверхусилия. Это обесценило бы его труды. А обесценивание — худшее наказание. Хуже смерти.
— Ему крышка после войны, — уверенно произнёс Таргус. — Карл VI его не простит. Как я успел заметить, он не из тех людей, которые готовы прощать предательство.
— Ты хорошо разбираешься в людях, — похвалил его принц. — Кто ты, Карл Петер Ульрих?
— Тебе лучше не знать, кто я, — без формального обращения и обиняков ответил Таргус несколько иным тоном, совершенно несвойственным шестилетним мальчикам. — Я бы предпочёл в твоём возрасте не узнавать таких вещей. Заставляют сомневаться и переосмысливать. А умрёшь в сомнениях — получишь сомнительное посмертие. О, я вижу, ты уже начал сомневаться и переосмысливать. Прекращай, подумай о вине и женщинах, это помогает.
А потом Таргус рассмеялся.
— Да шучу я, Ваше Королевское Высочество, — продолжил он, отсмеявшись. — Я просто очень необычный ребёнок, обладающий рядом талантов, помогающих ему добиться определённых высот.
— Да, наверное… — с сомнением пробормотал принц Евгений.
— Вино и женщины, — напомнил ему Таргус.
Принц тряхнул головой, будто сбрасывая с себя неприятные мысли и посмотрел на белые и пушистые облака, медленно плывущие по голубому небу.
— Всего лишь конденсация водяного пара, парящая в тропосфере, а так красиво… — улыбнулся Таргус.
Над Тосканой, где он провёл детство и юность, были такие же облака.
Принц предпочёл не переспрашивать и молча смотрел в небо.
//Поле
Людовик XV дал свой ответ.
Генеральное сражение было одобрено, местом его выбрали отличное пахотное поле под Кремоной, где не было никакого леса, никаких холмов, идеально ровное, как стол, пространство, где нельзя будет использовать никаких коварных ухищрений. Но это франки так думали.
С Кремоной у Таргуса были связаны некоторые личные воспоминания. Несколько давно мёртвых боевых товарищей было отсюда, одна девушка, медсестра в военном госпитале, дала ему свой адрес в Кремоне, предлагала заглянуть после войны. Не заглянул. И к родителям боевых товарищей тоже не заехал. Он тогда считал, что должен был остаться на песке Каспия навсегда, а не вернуться домой бесполезным инвалидом…
Он много ошибок совершил в молодости. Как и каждый человек, проживший молодость.
Ему было больно смотреть на эти края. Те же холмы, те же горы, но нет многих вилл, которые он здесь раньше видел, нет многих городов, где он раньше бывал, дороги какое-то грунтовое недоразумение, а не асфальтированные трассы, дома из природного камня, а не бетонные махины…
Они стояли под Кремоной двое суток. Ночами легионеры работали, а днём отсыпались. Если нет никаких преимуществ на равнине — создай их, спрячь их и используй в самый неподходящий для врага момент.
Войско франко-сардинцев было огромным: около девяноста тысяч человек, шестьдесят тысяч пехоты и тридцать тысяч кавалерии, при трёхстах пушках.
Изначально армия франков имела кавалерии в полтора раза больше, чем пехоты, но в ходе войны соотношение несколько изменилось. Несмотря на правки, внесённые войной, кавалеристов у них много, хотя кавалерией это было можно назвать весьма условно, это были драгуны, то есть перемещающаяся на лошадях пехота. Это означает, что как минимум двадцать тысяч солдат франков будут способны быстро переместиться глубоко во фланг и ударить неожиданно, необязательно даже пешком. Такие вещи Таргус подмечал и всегда держал в голове.
В этот раз он решил работать от атаки, применив новую для местных тактику. Называлась она тактикой колонн и рассыпного строя. Совсем нового в этом ничего нет, так или иначе рассыпной строй здесь время от времени используют, как и атакующие колонны для продавливания вражеского строя, но вот совокупное применение этих двух методик никто применять ещё не догадался. Нет, может и догадался, только Таргус ничего подобного никогда не слышал.
Что есть тактика колонн и рассыпного строя?
Это новая боевая формация в которой три линии когортных колонных составляют основу боевого порядка, по флангам движется кавалерия, призванная избавлять пехоту от фланговых ударов кавалерии вражеской, а между колоннами когорт движется артиллерия, с очевидным назначением в разрежении фронта противника, ну а перед когортными колоннами движутся лёгкие стрелки, коих набрали из лучших стрелков легионов, вооружили штуцерами и приказали действовать в рассыпном строю, чтобы снизить ущерб от ответной стрельбы противника.
В отличие от классического варианта линейного построения, у Таргуса артиллерия находилась в тылу, а между колоннами двигались мортирки со шрапнельными бомбами. Они будут стрелять в противника во время продвижения войска, делая короткие остановки, в то время как настоящая артиллерия будет решать проблему артиллерии вражеской.
Такого здесь никто не видел, поэтому есть шанс, что сработает достаточно эффективно.
Кавалерию ему выдал принц Савойский, Таргус уже побеседовал с командирами и поставил их в известность о том, что с ними будет, если они не будут слушаться его приказов. Вроде бы поняли.