Рип Винклер
Шрифт:
Путники подошли к высокой каменной ограде одного из особняков и замерли чуть в отдалении, наслаждаясь открывающимся с их места прекрасным видом архитектурного комплекса, принадлежащего графине Нивелин.
— Эй, капитан, ну долго нам еще торчать здесь на сквозняке? Моя задница того и гляди покроется ледяной коркой, — сказал один из здоровяков, обращаясь к высокому человеку, третьему в их команде.
— Заткнись, Мэт, — ответил тот, которого звали капитан, — будешь стоять столько, сколько потребуется, а задница у тебя
Второй здоровяк только что-то неопределенно хмыкнул, так же как и два его дружка, напряженно всматриваясь в направлении дома.
— А куда хоть глядеть-то, — не унимался тот, которогозвали Мэт. — Тут окон, как зубов у Волькского кашалота. Может, оно вообще с другой стороны мигать будет, а мы только зря замерзнем, глаза выпяливши.
Но тут в верхнем окне одной из башен что-то слабо сверкнуло. Точка света. Она мигнула, погасла, затем еще раз, посветив подольше, а после еще два коротких.
— Это нам, — сказал капитан, — пошли.
Троица дружно двинулась вокруг забора. Пройдя довольно приличное расстояние, ночные любители заглядывать в чужие окна замерли у небольшой, едва заметной с улицы, к тому же скрытой зарослями кустарника металлической дверцы.
Ждать пришлось недолго. С той стороны что-то скрипнуло, за этим послышался звук открываемого замка, и тяжелая дверь сдвинулась в сторону. Без лишних слов все трое юркнули в образовавшийся проход.
За дверью их ждал, сверкая в темноте перепуганными глазами, невысокий человек.
— Куда? — спросил у человека капитан, тот, молча махнув рукой, направился вглубь, увлекая за собой ночных гостей.
Человек с той стороны забора двигался на редкость плавно и грациозно в отличие от грубой размашистой поступи своих сопровождающих.
Шли молча, стараясь не шуметь.
Четверка уже миновала раскидистый платан, как от него послышался грозный рык. Мэт отпрянул в сторону, схватившись за рукоять лазера.
— Что это было? Сопровождающий обернулся.
— Львы, любимые звери хозяйки, не бойтесь, они сейчас спят, одурманены корой Минного дерева. Но это продлится недолго — час, может, полтора. — Голос у проводника был низкий и тонкий. Он вполне мог бы принадлежать молодому мальчику или… девушке.
— Мы успеем, — твердо сказал капитан.
— Мать честна, — воскликнул все тот же Мэт, косясь на злосчастное дерево, под которым в сладкой дреме развалилась огромная туша диковинного животного. Уж лучше успеть, а то я здесь и минуты лишней не задержусь. А ежели такая зверюга раньше проснется. Да против него наши бластеры, что рогатки…
— Если не будешь орать на весь дом, — зло цыкнул на него капитан, — то не проснется, а если она и сяопает тебя, невелика потеря. Одним придурком меньше.
— Но, но, ты того, — обиженно ответил Мэт, но благоразумно замолчал. Всю дорогу он еще несколько раз останавливался и настороженно
— Минное дерево, оно, конечно, хорошо, — бормотал он себе под нос во время таких остановок, — но кто ж знает, что творится в голове у эдакого страшилища. Может, из них кто и голоден не был, или мало коры этой сожрал. А береженого бог бережет. — Мэт водил раструбом снятого с предохранителя лазера по близлежащим кустам, чернеющим у тропинки.
Наконец четверка подошла к дому.
— Это здесь, — прошептал их сопровождающий и открыл небольшую дверь в левом крыле здания.
Они молча поднялись по темной мраморной лестнице на второй этаж, лестница заканчивалась в широком тускло освещенном коридоре.
— Трать-тарарать, а добра то сколько, — опять не выдержал Мэт.
— Мы сюда не за этим пришли, — остудил его капитан.
— Дык пропадает же, бери не хочу. — Мэт потянулся здоровенной волосатой рукой к небольшой шкатулке с тонкой резьбой, стоявшей на постаменте.
Капитан молча показал ему кулак.
— А я че, — обиженно ответил Мэт, отдергивая руку, — я ж просто на память, заради красоты, у них безделушек этих, никто и не заметит.
Они подошли к высокой двустворчатой двери в конце коридора, украшенной витиеватой лепкой с позолотой… Рядом с дверью мирно спали два здоровенных мохнатых курмширца.
При взгляде на них глаза любителя прекрасного Мэта округлились от ужаса.
— Если вы с ума сошли, то я еще нет, а вдруг они очнутся, уж лучше эти, как их — львы.
— Усыпляющий газ, — тихо бросил им проводник. — Но времени у нас мало.
Они открыли огромные двери и проскользнули внутрь. Храброму Мэту оставалось или стоять в тускло освещенном коридоре рядом с похрапывающими и совсем не страшными во сне курмшириами, либо последовать за своими товарищами. Без малейших колебаний Мэт выбрал последнее.
За дверью, после небольшого коридора, находилась просторная комната с большими окнами на всю стену и огромной кроватью в центре.
Крадучись, ночные гости подошли к постели, на которой лежали двое мужчина и женщина. Они мирно спали, развалившись чуть ли не на все ложе.
Тот, которого называли капитан, указал третьему, всю дорогу молчавшему взломщику, на мужчину. Не говоря ни слова, здоровяк подошел к голове спящего. Сам капитан занял позицию у его рук, а насмерть перепуганный Мэт стал у ног парня.
Капитан вытянул из складок своего одеяния шприц-тюбик, наполненный мутным содержимым, и, сняв колпачок, резким движением вогнал иглу в обнаженное предплечье Рипа.
Мужчина на кровати неожиданно дернулся, глаза его открылись, он хотел закричать, но стальные тиски рук пресекали всяческие шевеления. Секунда, и содержимое шприц-тюбика оказалось в руке несчастного. Почти сразу же взор его затуманился, глаза закрылись, он обмяк под руками ночных посетителей.