Родина зовёт
Шрифт:
— Очень странно — признался он — по твоим описаниям, вы столкнулись с водяной фурией, но это практически невозможно.
— Почему это? — не согласился рыцарь — мы встретились с ней в воде, а она же водяная — все логично.
— Да, если бы не одно «но» — сообщил Даниэль — водяные фурии, не могут существовать в нашем мире самостоятельно. Их возможно вызвать сюда, лишь временно и сделать это могут только, несколько магов вместе, это очень сложный и опасный процесс.
Давид издевательски посмотрел на друга.
— Значит, ты считаешь, что мы с Рамиресом, совершенно не обратили внимание на толпу стоящих возле нас чудиков, которые размахивают руками?
— Может и не обратили — в тон ему ответил маг — лично, я бы этому не удивился. Особой толковостью, никто из вас не отличается.
— А может, это ты случайно ее вызвал? — предположила Анна — Ты же очень сильный маг.
— И судя по твоему предположению — невероятно тупой, — рассердился Даниэль. — раз, ты считаешь, что я мог вызвать междууровневое существо и даже этого не заметить.
— Есть еще Ашандар — вполне резонно заметил Давид — вероятно, обычные слуги, ему уже надоели.
— Того гляди и гоблинов на нас нашлет, вот будет круто! — восторженно высказался рыцарь — С ними, я еще не сражался.
— Скорее всего так и есть — ответ мага был адресован темному эльфу — вот только, все равно не могу понять. Ведь для появлении водяной фурии, необходимо находиться, в непосредственной близости возле нужного места.
— Может для Ашандара не нужно — предположила Анна, но Даниэль, лишь неопределенно пожал плечами, до конца так и не понимая, как все это могло произойти.
Оставшийся путь, через лес прошел на удивление спокойно, обошлось даже без атаки гоблинов, которую постоянно предсказывал Кристиан, слыша любой более-менее громкий шорох в кустах.
По прошествии трех дней, герои наконец покинули Сайлентский лес с его весьма своеобразным гостеприимством.
— Оу, наконец свободное пространство — издал возглас радости рыцарь — И никаких деревьев на каждом шагу.
— А мне и в лесу нравилось — неожиданно заявила Анна, которая не признавалась в этом, все путешествие, не желая идти против большинства — Так тихо, спокойно, птички поют.
— Ага, и за каждым кустом сумасшедший колдун — напомнил Даниэль.
— Ну, это ты явно преувеличил — усмехнулся темный эльф — у нас была всего лишь одна такая достопримечательность в лице Меркса и то, Рамирес нас ее лишил.
— Ох, прости — сделал виноватое лицо Кристиан — я просто не знал, что он столько для тебя значит.
— Еще бы — печально вздохнул Давид — Я любил вечерами перекинуться картишками со стариной Мерксом. Тем более, что играл, он просто отвратительно и я был всегда в плюсах.
— Может для тебя это и большая потеря, но я смерти Меркса только рада — весьма резко высказала свое мнение Анна — особого восторга, он у меня не вызвал.
— Не может быть — не поверил темный эльф — ведь ты узнала его ближе всех.
— Именно, поэтому я так и говорю.
— Почему же ты, не воздействовала спасительно на его заблудшую душу? — ехидно поинтересовался Ричард
— Там не на что, было воздействовать — совершенно серьезно ответила Анна — Меркс был, не просто безумцем, он был жестоким кровожадным маньяком, который наслаждался чужими страданиями. Ничего кроме зла, Меркс принести не мог, а следовательно, мы были обязаны избавить мир от него — без капли сожаления заключила хранительница.
Мужчина с интересом посмотрел в светящиеся ангельской чистотой, серо-зеленые глаза хранительницы, словно рассчитывал, открыть в них нечто новое для себя.
— А ты довольна жестока — совершенно спокойно заметил он — Значит, если кто-то из твоих друзей, станет на путь зла, то ты его убьешь, даже не задумываясь?
— Что за глупости ты говоришь? Такое никогда не произойдет — возмутилась хранительница — Душа уже с самого рождения предрасположена либо к свету, либо к тьме. В корне измениться ей не дано. Она всегда будет стремиться к тому, что ей ближе, при любых условиях.
— А как же такое воспетое во всех священных песнях «раскаяние»? — продолжал удивляться странным рассуждениям Анны, Ашандар. Ее мысли плохо вязались с общеизвестными представлениями о милостивых детях света.
— Это как раз, тот случай, когда душа все же тянется к добру, но по каким-то причинам была сбита с правильного пути. Истинно злая сущность, не сможет ни раскаяться, не измениться.
— Значит, если бы предположим, Ашандар раскаялся, ты бы ему не поверила?
Теперь настал, черед Анны внимательно посмотреть на своего собеседника.
— Какие-то у тебя дикие предположения — призналась она — то, кто-то из моих друзей должен испортиться, то абсолютное зло — исправиться. Вот, скажи с какой стати, Ашандар должен захотеть измениться? У него, вроде до этого момента все шло довольно неплохо.
— Например из-за любви — осторожно предположил Ричард.
— Из-за любви? — хранительница издала изумленный смешок — К кому?! Он воплощение всех темных помыслов нашего королевства! Откуда у него может взяться место для любви? Он даже представить себе не может, что это за чувство. Любовь подразумевает сохранение и создание жизни, а он умеет ее только уничтожать.
— Не веришь, что такое возможно?
— В это никто не поверит — жестко отрезала хранительница.
— Но почему?! — с непонятным отчаянием воскликнул Ричард — Разве ты не знаешь, историю родителей Ашандара? Ведь Даркай искренне влюбился в Лейлу, несмотря на то, что был демоном.
— И вот к чему это привело — сейчас мы вынуждены сражаться против исчадия ада — Анна была непреклонна в своих суждениях. — Наверняка, Даркай смог каким-то образом это предвидеть. Вряд ли он действительно полюбил свою жену.