Родственные души
Шрифт:
Она действительно не хотела оставаться наедине с ним. Ей хотелось, чтобы ее спутник не был столь внимателен, когда она сядет в его машину. Постоянные легкие и ненужные прикосновения действовали ей на нервы. Он все смотрел на нее, медленно проезжая вниз по дороге. Когда они остановились в нижней части дороги, Грегори сказал:
— Давайте не поедем к Сюзанне?
— Что? — воскликнула Айви. Ее опасения выросли до предела, но она попыталась скрыть их под маской возмущения. — Слушай, мы с Сюзанной дружим с семи лет. Неужели ты
Грегори положил руку ей на ногу и поехал к дому Сюзанны. Пятнадцать минут спустя, когда Сюзанна открыла дверь, она, казалось, не слишком была рада видеть Грегори и Айви вместе.
— Он настаивал подвести меня, — сказала Айви. — Он делает все, чтобы заставить тебя ревновать, Сюзанна.
Грегори метнул свой взгляд на нее, но Сюзанна засмеялась и ее лицо покраснело.
— Ты великолепно выглядишь, сказала Айви, обнимая подругу.
Она почувствовала, что Сюзанна колеблется перед тем, как обнять ее.
— Куда положить подарок? — спросила Айви, обнаружив, что следом за ними прибыла большая группа людей на джипе.
— В конце коридора, — сказала Сюзанна, указав на комод с внушительным количеством ящиков.
Айви тут же двинулась в его направлении, обрадовавшись возможностью отделаться от Грегори. Длинный центральный коридор дома Гольдштейнов вел в семейную комнату, расположенную с тыльной стороны дома. Здесь окна возвышались от пола до потолка, невозмутимо взирая на веранду и, прилегающую к пруду, заднюю площадку.
Был теплый сентябрьский вечер и вечеринка передвинулась из гостиной на веранду и лужайку. Выйдя на крыльцо, Айви увидела Бет, сидящую на качелях, и полностью погруженную в разговор с двумя черлидерами. Две девушки говорили взволнованно, в то время, как голова Бет поворачивалась вперед и назад, будто она наблюдает за теннисным матчем.
Краем глаза она заметила неподалеку Уилла. На этот раз он сидел все с той же девушкой, обладательницей золотисто-каштановой шевелюры, с которой он был шесть недель назад. Теперь ее щеки зарозовели.
— Хотел бы я читать мысли, — сказал Грегори, касаясь холодного стакана в руке Айви. Казалось невозможным уйти от его взора. — Уж не сглазить ли ты пытаешься эту девушку? — спросил он.
Айви покачала головой.
— Я просто думала… думала, когда дело доходит до горячего, дело в девушке.
Грегори несколько мгновений смотрел на спутницу Уилла, потом пожал плечами.
— Некоторые девушки выглядят горячими снаружи, но это только приманка. Другие девушки, отталкивают тебя, их трудно заполучить, они как Снежные королевы, — в его глазах заиграли смешинки. — Но они по-настоящему горячи.
Он придвинулся к ней еще ближе и шепотом повторил:
— Очень горячи.
Айви светло улыбнулась ему.
— Я всегда могу узнать что-то новое от тебя. Прямо как от Филиппа.
Грегори
— Выпьешь? — предложил он, протягивая пластиковый стаканчик.
— Я не пью, — сказала Айви. — Спасибо в любом случае.
— Но я взял это для тебя. Увидел, что ты здесь наблюдаешь за Уиллом.
— Я не наблюдала за Уиллом, — запротестовала она.
— Хорошо, не за ним, за рыжей — кстати, ее зовут Саманта, и я подумал, что могу тебе предложить это, чтобы ты остыла.
— Спасибо.
Айви взяла стаканчик правой рукой. Ей показалось или Грегори отодвинулся от нее? Айви вспомнила предупреждения Лейси и расхотела пить из стакана, принесенного им. Но он настаивал, и ей пришлось это сделать.
— Спасибо. Теперь я буду чувствовать себя лучше, — сказала Айви небрежно.
— Куда ты направилась?
— Переоденусь. — ответила она. — Больше я не надену эту мини-юбку. Никогда. Могу я пойти?
— Конечно, нет.
Она засмеялась, сделав вид, что уверена — он знает, что сморозил глупость. При этом она чувствовала такое внутреннее напряжение, что каждый вдох отдавался болью в ее животе.
— Как же я познакомлюсь с парнями, которые вьются вокруг?
К ее облегчению, Грегори за ней не пошел. Как только он скрылся из вида, Айви вылила свою содовую в траву.
Остаток вечеринки она провела однообразно: улыбаясь, слушала каждого парня, кто нуждался в аудитории, стараясь держаться как можно дальше от Грегори. Впрочем, она избегала встреч и с Уиллом. И не видела их обоих, пока Сюзанна не задула свечи на своем торте.
Когда все запели "С днем рожденья" и пора было разрезать торт, Сюзанна пожелала, чтобы Грегори и Айви встали по обе стороны от нее.
Гольдштейны, уверенные в дочери настолько, чтобы наблюдать за ней и ее гостями через стекло второго этажа без очков (именинница сама рассказала об этом), торжественно внесли торт, а потом сделали не меньше сотни фотографий Сюзанны, Айви и Грегори.
— Теперь пусть каждый из вас обнимет ее, — руководила миссис Гольдштейн.
Айви приобняла Сюзанну за плечи.
— Прекрасно! Вы прекрасны!
Вспышка.
— Позвольте мне выстрелить еще разок, — сказала миссис Гольдштейн, настроила камеру и пробормотала:
— Не двигайтесь.
Они замерли и внешне оставались спокойными, но за спиной у Сюзанны, Грегори принялся поглаживать пальцами руку Айви. Затем он стал поглаживать ее запястья двумя пальцами — медленными вращающимися движениями.
Айви захотелось кричать. Она мечтала влепить ему пощечину.
— Улыбочку! — сказала миссис Гольдштейн. Вспышка. — И еще разик. Айви!
Она заставила себя улыбнуться.
Вспышка.
Айви отодвинулась подальше от Грегори. Она вдруг вспомнила сон Филиппа — про серебряную змею-поезд, ту, что хотела проглотить ее. Филипп сказал тогда: она всегда смотрит и чувствует запах твоего страха.